парковки. Помимо неё, рядом с магазинчиком стояли две старенькие легковушки – по-видимому, автомобили здешних работников. Ивернев с удивлением крутил головой – заправка как-то изменилась. Автоматы казались другого цвета, баки были перестановлены, и прочие мелкие отличия бросались в глаза. Хотя он мог и путать – бывал тут всего раз или два.
Заправщик сидел на бордюре, опустив голову в скрещённые ладони. Максим заглушил двигатель и обернулся к детям:
– Ждите тут. По туману такому не поедем – врежемся в кого-нибудь.
Четыре пары круглых глаз нервно и согласно моргнули, причём почти синхронно. Ивернев при виде этого не удержался от улыбки, и полез из «Газели», потягиваясь и разминая затёкшие мышцы. Он захлопнул дверь и пошёл вдоль фуры в сторону заправочного павильончика. В кабине грузовика были опущены занавески. Видно, дальнобойщик остановился отдохнуть. По дороге на Иваново проехала пара машин и скрылась за поворотом. Ивернев достал телефон, но, как и ожидалось, сигнал исчез напрочь. Странная дымка тумана была буквально осязаема. Кисловатый запах бил в нос, заставляя морщиться.
Максим дошёл до сидящего на краю парковки заправщика и вежливо обратился к нему:
– Прошу прощения. Скажите, пожалуйста, есть ли в магазине связь? Можно как-то связаться с городом? У меня там дети в машине – надо до детдома довезти.
Ответом ему было молчание. Ивернев наклонился и толкнул мужичка в плечо. Заправщик неожиданно накренился и расцепил руки, показав застывшее лицо. Он завалился на бок, потеряв кепку и стукнувшись головой об асфальт. Максим было дёрнулся подхватить его, но не успел. Мужчина приоткрыл рот и запрокинул голову. Веки его судорожно дрожали.
Ивернев быстро уложил мужчину поудобнее, чтобы тот не завалился на спину и ему не запал в горло язык; приложил к сонной артерии два пальца. Пульс был, но какой-то чересчур уж слабый и отрывистый. Максим осмотрел беднягу. Нигде не виднелось и намёка на кровотечение, и униформа выглядела относительно чистой. Ивернев расстегнул робу и потянул футболку, заглядывая за неё с разных сторон. Ни одного следа от возможных побоев. Похоже, мужик просто отключился, и всё, только почти не дышал. Удар, что ли, его хватил?
Ивернев потянул веко и от неожиданности отшатнулся. Блестящая чернота медленно заполняла глаза несчастного, растекаясь по всей радужке. Плавно и равномерно чёрное стекло наполняло жилки некогда серых глаз. Жилки медленно соединялись в единую сеть и меняли свою форму. Что за чертовщина?
Первая мысль Ивернева была проста и очевидна – химия действовала на организм человека угнетающе и быстро его отравляла. Инстинктивно Максим тут же схватил воротник куртки и отвернул голову правее, зарываясь носом в ткань. Но что-то подсказывало ему, что от такой заразы эта хлипкая преграда не спасёт, это во-первых. А во-вторых, некоторые яды и химическое оружие работают и не через дыхательные пути. Плюс, он сам до сих пор чувствовал себя вполне неплохо.
