посплетничать. – Это не его стиль.
– А каковы тогда темные стороны его натуры? – спросила Джастин, разглаживая юбку и поправляя чепец.
– Если он в бешенстве, то холоден как лед. Он никогда не кричит, наоборот, его голос звучит тихо и зловеще, а взгляд… – Роуз непроизвольно вздрогнула. – Скажем так, взгляд пробирает до костей. Ну а если его ярость выйдет из-под контроля, тогда всякое может случиться. Вам этого лучше не знать.
Джастин тоже пробрала дрожь.
– Чего, например? – не в силах сдержаться, шепотом спросила она. Роуз скривилась. Гримаса получилась забавной, и Джастин хотела рассмеяться, но не стала: слишком уж тревожной была тема разговора.
– Боже мой, мисс, по правде говоря, я точно не знаю. Гриффин заботится о своих людях, это я могу сказать точно. Но ходят всякие слухи… – Роуз почесала нос.
Джастин спросила себя, хочет ли знать подробности, и задумалась, не находя ответа. К счастью, Роуз сама решила сменить тему разговора.
– Мисс Джастин, я не могу понять, почему вы носите эти старомодные капоры, скрывая такие роскошные волосы. Ведь вам не больше двадцати трех лет, зачем же одеваться как старая перечница?
Джастин набросила на плечи шерстяную шаль.
– Мне почти двадцать пять, Роуз, и я уже давно заняла причитающееся мне место в рядах старых дев. Кстати, мои волосы вовсе не роскошные. Они… рыжие.
В ее голосе звучало искреннее отвращение. Волосы, хотя теперь они, слава богу, немного потемнели, были несчастьем ее детства и поводом для нескончаемых насмешек сверстников. Тетя Элизабет – женщина, которая вырастила ее и Мэтью после смерти мамы, – всегда повторяла, что волосы Джастин напоминают ей о кельтских принцессах далекого прошлого и она должна считать их достойным обрамлением своей красоты. Джастин очень любила тетю, но полеты ее безудержной фантазии все же временами вызывали раздражение. Надо же – говорить о племяннице как о наследнице древних королей.
– Очень многим мужчинам нравятся такие волосы, – не унималась Роуз. – Они вызывают у них любопытство к другим вещам, если вы понимаете, о чем я.
Джастин ничего не поняла, но это было неудивительно. Она не понимала половины из того, что говорила Роуз. Вероятно, ее жизнь в последние годы была слишком спокойной и скучной.
И слава богу.
– Я вернусь, как только смогу, – сказала она. – Если Стивен расплачется или проснется Сэмми, сразу посылай за мной.
И она поспешила к лестнице. Как всегда, ее поразило богатое убранство дома мистера Стила – даже коридоры. Стены переливались оттенками красного и розового, толстая золотистая ковровая дорожка заглушала шаги. В холле три узких стола у стен, на каждом лампа или подсвечник. Никакого ограничения в свечах или масле для Гриффина Стила. Он любил, чтобы его дом был ярко освещен и радовал глаз роскошью. Джастин ничего не имела против комфорта, но здесь его казалось слишком много. Тем более что хозяин, насколько Джастин
