постигла та же участь, что и кузнеца. К дому стали бояться подходить. Прасковья стала часто ходить в церковь, просила совета у настоятельницы. Она посоветовала ей пригреть сироту, возможно, тогда станет легче. И правда, семья взяла себе на воспитание осиротевшего мальчика. Как-то гуляя с ним по лесу, Прасковья встретила старуху, которая сказала, что предсказание вспять не повернуть, что за её грех расплачивается её дочь, душа которой останется в доме с ключником. Но освободить душу Елены сможет девочка, родившаяся в седьмом поколении. И что дом очистить от проклятья сможет только она, а до этого времени дом для всех будет закрыт. И ни в коем случае никто из потомков до седьмого колена не должен подходить к усадьбе. Так Прасковья Андреевна составила завещание, надеясь, что девочка на седьмой веточке поможет её дочери обрести покой.
– Какой ужас, неужели все это правда? – Нина не могла поверить рассказу матери.
– Нинуль, прошло сто с лишним лет, возможно, историю могли исказить, но факт остается фактом – завещание существует. И ты – наследница Прасковьи. Честно, я никогда не верила в эту сказку до сегодняшнего дня. Разумеется, я не видела усадьбу, так как по преданию старуха из леса запретила туда подходить.
– Ну, допустим, в порядке бреда, что все это правда! Как, как я смогу освободить душу Елены? Я не медиум, не экстрасенс, я обычный специалист по социальной работе. Из всего сверхмогущественного, я знаю сто двадцатый федеральный закон о беспризорности и безнадзорности, и Отче наш, и то, не до конца! – Нина уставилась на мать.
– Честно? Я не знаю и не представляю. Но считаю, что тебе необходимо хотя бы просто съездить и посмотреть на этот дом! – Елена Владимировна улыбнулась и лукаво подмигнула дочери, – а теперь давай спать. Как там говорят? Утро вечера мудренее!
– Да, завтра все обдумаю на свежую голову, – проговорила Нина, потягиваясь и ощущая во всем теле непонятно откуда взявшуюся энергию.
Глава 6
«Надо же, – думала Нина – как я оказалась на концерте Земфиры? Вроде билет не покупала, и Таньки рядом нет, и поет она как-то странно, как будто только один куплет повторяет, и все громче и громче…»
– Нинуля, возьми трубку! – голос мамы ворвался в голову.
Резко открыв глаза и сев на кровати, она наконец-то сообразила, что звонит ее телефон. Из всех людей, которых ей не хотелось видеть и слышать с утра, Иннокентий Харитонович, безусловно, занимал лидирующие позиции.
– Зайцева! Придешь на работу, сразу ко мне! Опоздаешь хоть на минуту, можешь сразу писать заявление: на твое место быстро замена найдется! – визгливый голос директора ввинтился в голову острым шурупом. Нина на всякий случай отодвинула трубку, помня о том, как в порыве гнева у шефа обычно в разные стороны летят слюни. Девочки шутили, что, скорее всего, они ядовиты.
– И вам доброго
