произнесла я. – Я вас не выдам. Но, согласитесь, – я вся пылала гневом, еле сдерживаясь, – из-за обиды на одну женщину вести себя как скотина с другими! Да он псих!
Лейтенант быстро закивал, подхватив меня под руку и потащив к выходу. Видимо, он боялся, что я продолжу орать на весь отдел или кинусь на кого-нибудь с кулаками. Я позволила себя увести, мрачно замолчав. Чуть не выкинув меня за дверь, лейтенант быстро заговорил, поглядывая за спину:
– Он, конечно, хам и грубиян, но он наш герой. На его счету множество спасённых жизней и раскрытых преступлений. Он не заслуживает…
– Вот как? – надменно сказала я, вырвав свой локоть из его рук. – Только потому, что он ваш местный герой, он имеет право не считаться с другими и вести себя, как ему вздумается? Может, вы так считаете. Может, в вашем городе так принято. Но я-то не обязана подчиняться вашим возмутительным порядкам.
Я помолчала.
– Вашему инспектору я уже говорила про консула. Теперь прошу вас, передайте ему мою не просьбу, но требование: либо он предъявляет мне обвинение, всё равно в чём, и я вызываю консула, либо меняет своё отношение ко мне. Я не преступница. И ничего противозаконного не совершила. Любить меня он не обязан. Но он обязан относиться ко мне, как к свободному человеку. Вне зависимости от того, кого я ему напоминаю. Он представитель власти, а не мой сосед по этажу. Пусть вспомнит, что он полицейский. А преступником человека признаёт не он, а суд.
Я смерила нахмурившегося лейтенанта с ног до головы.
– И вам не мешало бы это не забывать, – едко заметила я. – И не забудьте напомнить ему про мой чемодан. Мы о нём говорили. Но мне сдаётся, что он с большой охотой оставит меня без необходимых вещей навечно. – Я повернулась, чтобы уйти. – Я сыта по горло хамством вашего начальника, – надменно бросила я через плечо и, вскинув голову, гордо прошествовала вперёд. Спиной я чувствовала, что он смотрит мне в спину. А я, дойдя до дороги, столь же царственно и невозмутимо повернула в сторону. Куда идти я совершенно не знала. Как не знала, чем заняться. Но не показывать же этому желторотому прихлебателю, как меня бесит поведение его патрона!
Я медленно прогуливалась по городу, рассматривая старинные дома. Может, посетить в больнице моего незнакомца? Нет, пожалуй, не надо. А то этот псих-инспектор обвинит меня в воздействии на свидетеля. Я вздохнула. Надо было бросить этого клоуна на дороге. Из-за него у меня неприятности. А отпуск подходит к концу. И я бы не хотела эти последние его дни провести в этой дыре в обществе невзлюбившего меня полицейского. Может, стоило, всё же, позвонить консулу? Я махнула рукой – успеется. А пока хоть поброжу по этому захолустью. Можно же тут на что-то посмотреть? Я снова вздохнула. Весь этот городок я смогу обойти медленным шагом за день. А всё остальное время мне что делать?
Когда я вернулась в свой номер, мой чемодан уже был занесён внутрь. Заглянув в него, я выругалась: этот поганый хам засыпал
