силуэт города, подсвеченного заходящим солнцем. Похоже на лес, встречающийся ему по пути на родину. Отдалённо похоже, потому что лес тот гораздо больше, величественнее, потому что лес раскинулся так широко, что порою кажется непреодолимым.
А теперь и не хочется его преодолевать.
Хотя… там всё своё. Может, там он сумеет найти утешение?
Многие люди там чуть ли не поклоняются им, как богам. Называют их священными. Празднуют приближение счастья, если их увидят.
Там нет таких городов, напоминающих скопище игл, вонзающихся в небо. Там всё и все ближе к природе, по крайней мере, если добраться до нужного места.
Так зачем они явились сюда? Что позвало их в эти дальние края?
Они пришли за теплом и пропитанием. Пришли, потому что привыкли приходить. Потому что не умеют меняться, не умеют захватывать новые территории, подобно людям. Они пришли в единственное место, что знали.
На берегу чудесного озера нашли они свой приют, как находили всегда. Место пока ещё было. Хуже оказалось с пищей.
Потому и отправились они вдвоём дальше. Потому и приблизились сюда: к городу, к человеку.
Потому и погибла она.
Случайность: жизнь – это цепь случайностей.
Закономерность: люди, пытаясь помочь в малом, не замечают, как вредят в большем.
Они плакали, когда нашли её. Мёртвую. Плакали. Но разве слёзы что-то меняют?
Их вина.
Их вина!
Почему этот мир терпит, что они с ним творят?!
Снова та же песня прорезает галдёж толпы.
…tausend Sonnen brennen nur für dich…
Spring
Erlöse dich****
Ему придётся идти, пусть и без неё.
Проделать их обычный путь за них обоих. Поклониться расцвету той земли, как завещано их природой.
Пора. Время пришло.
Он раскрывается навстречу ветру, цепляется за его поток.
Падение… и подъём.
Заложив крутой вираж, он пересекает реку и уносится на север, прочь от города, в поглощающую его силуэт ночь.
***
– Прыгнет или нет? Как думаешь, прыгнет? – парень выбрасывает пустой стаканчик в урну. – Должно выйти красиво, мне кажется.
– Наверное. Такие тут – редкость. Я имею в виду, в городе. Обычно они держаться в парке, на озёрах. Говорят, увидеть его – к счастью. Слыхал?
Тот кивает.
– Да. Тут полно этой символики: плакаты, магнитики, марки, – он снова наводит камеру телефона на подсвеченный зелёными и красными огнями, зажёгшимися на павильоне, силуэт, почти недвижимо стоящий на этом рукотворном «утёсе». – Всё-таки они странные, правду сказать: эти пропорции, цвета.
– Но красивые, – возражает его приятель. – Белый всегда выглядит отлично.
– Жалко только, что он один. Вроде, они, обычно, парами путешествуют. Вот бы увидеть их танец! О! Смотри, смотри! Прыгнул!
Над их головами, расправив снежные крылья, с крыши срывается стерх и, протяжно курлыкнув, так, что
