«Программы», ее сухое убожество и безразличие к человеку порождают в людях, впервые столкнувшихся с ней, горькое недоумение. Неужели это про нас? Неужели это о нашей земле? Все обезличено, унифицировано, сосчитано…
Много на БАМе мест, привораживающих своей необычностью, потаенной либо явной красотой. Это и долина Чары с настоящей пустыней, и аэродинамические эффекты в Ханях, и глубоководные озера (мини-Байкалы) в Северном Прибайкалье, и кичерская Швейцария… Но теперь нередко сталкиваешься здесь с несовместимостью природы и человеческой деятельности.
Мы сидим на поваленном кедре прямо посредине шумного Ангаракана. Выше по течению – островок из белейшей гальки, а на нем, как букет в вазе, разноцветные березки, елки, лиственницы, какие-то красные кусты. На заднем плане – серо-желтое разномастье гольцов, еще дальше – снежные пики. Вода, чистая и прозрачная, приветливо журчит по светлым камням. Но пить ее нельзя. Неприятная на вкус, она напичкана ядовитой селитрой после взрывов в Северо-Муйском туннеле. Невелик вроде бы «вклад» человека: с горных вершин, с высоты птичьего полета и председательского кресла почти и незаметен, а спустишься к земле, к воде, соизмеришь с собственным ничтожным масштабом – и превращается природа из среды обитания в арену борьбы за существование…
…На древнем Якутском тракте, на перевале, где некогда мерно проходили караваны неутомимых и неприхотливых верблюдов, открывается полмира. Глубоко-глубоко внизу петляет речушка. Ближние сопки в ярко-рыжих сентябрьских лиственницах, дальше – сопки уже черно-рыжие, разбегающиеся к горизонту, обрамленному снежно-синими гольцами. Видимость окрест – километров сто ядреного воздуха. «Если бы директором был я», то предложил бы провести здесь зимнюю Олимпиаду, понастроил бы отелей, горнолыжных трасс, катков, дворцов увеселений и тому подобного. Развивал бы сибирский туризм, включающий альпинизм и скалолазание, охоту, рыбалку, уединение, русские и финские бани, лыжный и санный спорт, спелеологию, бальнеологию, сбор дикоросов. В Сибирский тур можно включить Байкал, Чару, Якутский перевал, Бомнак, Усть-Нюкжу (этнографический экскурс) и ряд других, не менее привлекательных и уникальных мест. Между прочим, у туризма и рекреации гораздо больше шансов оживить движение на БАМе, чем, например, у добывающих отраслей, насильно насаждаемых здесь.
Как ныне организовано пассажирское движение на БАМе? Поезда крадутся ночами, так как днем продолжаются бесконечные работы по укреплению и поддержанию полотна, даже на участках, давно сданных Министерством транспортного строительства. Составы по большей части сформированы из отслуживших на других дорогах вагонов. Количество вагонов определяется в лучших традициях МПС – так, чтобы посадочные места всегда были в дефиците, и если есть потребность в пяти вагонах, то в составе их непременно будет четыре. Так создается напряженность с билетами
