понять наиболее глубже, но сейчас необходимо сосредоточиться на другом. Создается впечатление, пока неясное, что в маленьком эпизоде большой войны скрывается какая-то огромная тайна. Кто знал все? Далеко не все! Кто знал многое? Совсем немногие! Отбросим все вероятности, сосредоточимся только на очевидном. Разворачивались, сосредотачивались огромные массы войск. Вторые эшелоны приграничных армий шли к границе. Развернули второй стратегический эшелон. Создавался третий. Раскрутили огромный маховик военной промышленности. То, что это делалось в тайне, нормально и очевидно, но объяснения для своего народа и прочего мира были другими. За разговоры о войне с Германией наказывали. Кто знал все? Несомненно, Сталин. Кто мог знать все? Очевидно, Молотов, Берия. Кто те, кто, не зная все, но зная многое, проводили в жизнь решения Сталина? По войне это – Тимошенко, Буденный, Жуков, Кузнецов, Мехлис, Вознесенский. И по своим направлениям – многие другие. Всех других многих ориентировать было не нужно. Их задача – выполнять приказы, любые, какие бы они не были. Командующие округов и флотов в полной мере о замыслах Сталина не знали! Об этом красноречиво говорит обстановка в округах с 18 июня до начала войны и «полный сумбур вместо музыки» в первые часы ее начала. А конкретные упрямые факты выстраиваются так.
21 июня, кабинет Сталина в Кремле. Состав посетителей и время их пребывания даны в журнале посетителей Сталина. Верить или не верить этому журналу? В интернете плавают разные его варианты. Вопрос об ошибках разберем потом, а пока вынуждены принять за очевидное первую публикацию. Не будем задерживаться на искажении фактов Жуковым, Кузнецовым. Во всех деталях это все разберем потом, а сейчас то, что прошло мимо внимания всех исследователей первого дня войны. И знаменитых, и не очень.
Кузнецов приводит в кабинет Сталина военно-морского атташе в Берлине капитана I ранга Михаила Николаевича Воронцова. Зачем? У Сталина в Берлине есть полномочный представитель Деканозов и военный атташе Тупиков. И затем Кузнецов уходит, а Воронцов остается в кабинете Сталина? А значит, и перед Воронцовым все приходят и уходят, а Воронцов сидит и, наконец, когда уже никто не приходит, Воронцов все еще в кабинете Сталина, а с ним – только Молотов и Сталин. Наконец, последними из кабинета уходят в 23.00 Сталин и Берия. Здесь тайна, которую пока никто не раскрыл. А дальше действие перемещается в наркомат обороны на улицу Фрунзе, ныне Знаменка, где Тимошенко и Жуков без Буденного колдуют над Директивой №1. Разбор этого колдовства потом, а сейчас – по главной дороге. Кузнецов не пишет нигде и никогда, что он 21 июня был вместе с Воронцовым и другими в кабинете Сталина, не пишет и о том, что он там был вместе с Тимошенко, и они вместе с Тимошенко вышли из кабинета Сталина в 20 часов 20 минут, а Воронцов остался. Это тщательно скрывается, мало того – маскируется, так как в своих мемуарах Кузнецов пишет, что Воронцов в 20.00 был
