то она у них тоже была, но какая-то совсем не для отдыха. Так было решено заранее. Друзья решили весь день до вечера посвятить внимательному, спокойному, совместному разбору фонда воспоминаний Ивана Сергеевича Жилина, командира ПВО главной базы ЧФ и крымского участка ПВО в 1941 году. К радости родителей, сыновья Григория и Владимира, Игорь, Олег и Всеволод, не заинтересовались развлекательной программой, а захотели опуститься в глубины военной истории.
Все направились в гостиную. Но в это время сын Орлова, Всеволод, что-то взволнованно зашептал на ухо отцу. Орлов, извинившись, вместе с сыном стремительно двинулся в сторону одного из флигелей. Там на высоком крыльце уютно расположился пятнадцатилетний внук Орлова – Слава. Развернув брезент, он перочинным ножом что-то вычищал из немецкой штурмовой винтовки. Винтовка была немедленно отобрана, Слава отправлен в одну из групп отдыхающих, а Орлов так, с винтовкой под мышкой и с брезентом в руках, появился в гостиной перед высоким собранием историков-дилетантов. И члены клуба, и приглашенные уютно расположились вокруг большого круглого стола, на котором Карамзин уже приготовил и ноутбук, и документы. В это время в полуоткрытых дверях появился еще один экземпляр академического собрания – шпиц Лаврентий. Оглушенный недавним шумом и гамом, он наконец-то пришел в себя и объявился перед строгими очами хозяина. У Лаврентия в гостиной в углу было свое постоянное законное место – бархатный невысокий пуфик, и Лаврентий, никого не спрашивая, спокойно устроился на свое место. Орлов, наблюдая за вполне приличным поведением семейного любимца, решил его не трогать и разрешил ему остаться в высоком академическом собрании. Все другие не возражали.
«С чего начнем?» – спросил Карамзин. «Я предлагаю, – сразу встрепенулся Победимцев, который по обыкновению пребывал в возбужденном состоянии, – начать сразу с мемуаров. А всю его переписку с Кузнецовым, Кулаковым, военными журналами – разберем потом». Все согласились. Докладчиком научной конференции был определен Карамзин. Ученым секретарем с записью и оформлением протокола был определен Победимцев. Тем более что перед ним на столе лежала толстая тетрадь, а в тонких нервных пальцах трепетала ручка. Ученый совет с правом задавать вопросы по ходу доклада представлял Орлов.
«Итак, товарищи-офицеры, – в быстром темпе, не теряя времени, начал Карамзин, – перед нами мемуары, воспоминания генерал-майора артиллерии Ивана Сергеевича Жилина, в то военное время – полковника. Сначала – несколько предварительных замечаний. Иван Сергеевич Жилин – непосредственный свидетель, очевидец того, что произошло ночью и ранним утром 22 июня 1941 года в Севастополе. Генералу Жилину в истории героической обороны Города-героя крайне не повезло. Он забыт. В отличие от других героев, в городе нет ни площади, ни улицы, ни переулка, носящих его имя. На доме, где он жил,
