летающие сапоги – всё было оттуда. В какой-то момент жизнь стала тихой и размеренной, пока Кащей не услышал о частично золотой Марии.
Кащей довольно быстро отыскал запылённый коридор со следами обуви уходившей в неизвестность царевны. Кащей остановится и громко произнёс в пустоту:
– Царевна! Мне спешить некуда. А вот ты скоро проголодаешься. Я знаю, царевны щепетильны в таких делах и предпочитают худеть, чтобы добавить себе привлекательности, но так и от голода опухнуть можно! Оно тебе надо? Мария! Ау!
В ответ – тишина. Разумеется. Что же ещё? Положение – не позавидуешь. Царевна сама не вернётся, будет бродить по замку до последнего в поисках спасения. С одной стороны, да и чёрт с ней, а с другой: как узнать ответы, если царевна окончательно заблудится и затеряется среди паутины с мёртвыми пауками и мухами? А потом ещё царевич прискачет, убьёт Кащея и тоже сгинет в глубинах замка. Царь не дождётся возвращения молодёжи, бросит царство и пойдёт войной на замок, ведь ему больше нечего терять. Тоже убьёт Кащея и тоже заблудится в замке вместе с войском. Ведь замок реально большой, намного больше, чем снаружи.
Это увлекательно, но совершенно не то, что нужно.
– Мария! Вернись и всё прости! – воззвал Кащей. Глас одинокого в пустынном замке. Слова эхом отразились от стен и умчались вдаль многочисленными повторениями. – Я ухожу! Кто спрятался, сам виноват!
Тишина.
– Повторяю для глухих! – прокричал он так громко, что со стен посыпались кусочки окаменевшей пыли. – Я ухожу!
– Ухожу! Ухожу! Бу-бу-бу! Бу-бу-бу! – забубнило эхо.
– Как хочешь! – Кащей махнул рукой. – Через месяц и в моём замке привидение появится. Будем коротать с призраком царевны столетия жизни, вспоминать о славных денёчках и пугать одиноких путников тёплыми безлунными ночами… А ладно, чёрт с тобой… Пора выручать эту рехнутую дамочку, пока она в ходячую мумию не превратилась. Доказывай потом, что ты не верблюд.
– Леший слушает! – неохотно отозвались из тарелки на фоне портрета Лешего. Похоже, он был не в духе. – Что случилось? Кого костеришь?
– Лиса заночевала в клетке и не хотела выходить, – пожаловалась Яга. – Наверное, у неё депрессия.
– У меня тоже депрессия, – сказал Леший. – Спроси у лисы, она не потеснится в твоей клетке? Вдвоём повоем.
– Не в моей избушке. Идите на поляну и войте сколько влезет. Что у тебя стряслось-то?
– Неважно, – отмахнулся Леший. – Зачем вызывала?
– Мне нужна собака, – объяснила Яга.
– Браконьерствовать не дам!
– Мне? Браконьерствовать? – Баба Яга чуть воздухом не подавилась. – Ты, что, с дуба рухнул?!
Леший прокашлялся:
– Извини, нервы шалят. – Извиняющийся голос чуть потеплел, но при общей ледяной интонации температура с минус двухсот двух градусов
