один и набросал несколько строф.
– Он писал стихи?
– О, да еще какие! «Мой странный гений меж холмов летающий порыв хватает; скажи, чего мне не хватает, когда я в поисках твоих долгов»…
– Он что, Ваши долги выбивал? По внешности не очень похоже.
– Какой Вы неотесанный человек! Он писал о высоком моральном чувстве долга!
– Так все-таки: где и когда Вы последний раз контактировали с Колей?
– В тот день я отпустил его после длительного разговора о предстоящей поездке на острова. Это было пятого в начале пятого. Коля отправил водилу и сел сам за руль. Я же еще немного позанимался медитацией и поехал к садистке.
– Куда-куда?
– К садистке. Массаж мне по возрасту уже не показан, даже легкий, но ведь я должен как-то снимать недельную телесную усталость!
– Я думал, что эти оздоровительные процедуры потеряли свою популярность еще лет пятнадцать назад.
– Популярность – быть может. Но не актуальность. Просто в рекламных акциях этот вид услуг больше не нуждается – у каждого специалиста своя постоянная клиентура, а молодежь туда не стремится, потому что это тяжелый физический труд, а молодежь совершенно не приучена к физическому труду. Разве что секс по смартфону, а физических оздоровительных процедур от этого не получишь. Так вот. Когда я вернулся, сразу же позвонил Коле спросить, когда он сможет выйти на скайп, чтобы прочитать в лицах свой новый стих. Он не ответил. Я решил, что творец находится в творческом раздумье, и больше не стал его беспокоить. Он, чтобы войти в созидательный экстаз, отключает все средства связи.
– И видео-наблюдение тоже?
– Почти. Он включает обратную связь: если кто-то решает к нему наведаться, на воротах включается плазма, и оттуда Чебурашка страшным голосом говорит: «Пошел на… Коля с Музой вошли в шлюзы».
– А охранники, наемный обслуживающий персонал?
– Да что ты, Коломбо, наивный, как носок! У нас не Москва и даже не Питер. У нас спокойная жизнь. И не такие деньги, чтобы рисковать здоровьем – лезть через трехметровый забор со стеклышками и ловить собачьи зубы на ягодицы. У Коли маленький домик, квадратов триста, не больше. Для одного человека хватит. Да, он живет один. И никаких чужих людей не подпускает. И я тоже. Нам противно, когда к нашим интимным вещам прикасаются чужие руки. А дом – это и есть интимная вещь. Как убирает? Да он и не сорит. Ну, раз в месяц приходит генералить Галина. Это его многолетняя гейша, а заодно и моя сестра. А в ней я уверен, как в себе: мы вышли из одного чрева в один день и даже в один час.
– Да, сложная система. А позвольте поинтересоваться, а у Галины тоже есть что-то наподобие Вашего Коли?
– Не «что-то», а «кто-то». Конечно, есть, мы же с ней близнецы.
– Да-а, – протянул Райкин на отчет Константина на следующий день. – Тя-желый случай. А что Санек, молчит?
– Нет, не молчит. Он между делом поручил своим подростковым операм по возможным камерам проследить весь последний путь Бреха. Даже
