который был почти нашим ровесником.
Мы наслаждались его вкусом с нотками терпкости, в котором идеально гармонировали и дополняли друг друга яркие фруктовые ноты, пряности и шелковистые оттенки дуба. Бутылка недопитого шампанского «Veuve Clicquot Ponsardin» только испортила это нежное послевкусия от выпитого.
– Где они, уже почти девять вечера, а договаривались на восемь? – я развернулся, двинулся в огромный холл нашего номера и присел в глубокое кресло, неумело держа в руках хрустальный бокал с ненавистным мне шампанским.
– Я задолбался лакать это французское пойло и смотреть на часы.
– А ты? – я с выражением неприемлемости и нетерпимости посмотрел на озабоченного и смущенного друга.
– Да едут уже вчетвером, отписались, что застряли в пробке.
– В общем так, если в течении получаса не приедут, я домой.
– Ты можешь их ждать и дальше.
– Номер и все оплачено, но следующая вечеринка за твой счет, – и поднявшись я открыл вторую бутылку виски, плеснул на дно стакана и с удовлетворенным выражением лица погрузился в мягкое кресло. Оно обхватывало меня не хуже любимой женщины и закрыв глаза я пустился в свободное плавание моих воспоминаний двухлетней давности в Мексике.
– Сука! Вспышка справа, снайпер! Ложись! – и я толкнул Вадима на пол прикрыв своим телом. Пуля, жужжа, как взъерошенная пчела, пролетела над головой, впилась жалом в стену комнаты, в аккурат над поломанной детской кроваткой. Стальной сердечник с воем выскреб из стены огромный кусок штукатурки и бетона.
Обломки комнаты с глухим грохотом ломанулись на пол, подняв приличное количество омертвевшей пыли. Разлетевшиеся медленно, как в фильме «Матрица», осколки пули оцарапали мне щеку, и она тут же покрылась тонкими струйками крови.
– Не поднимайся, второй выстрел!
Мы откатились в сторону, и я оглянулся назад. В створе дверей, одиноко висящих на одной полуживой петле, медленно оседал на пол и глупо улыбался второй номер снайперского расчета Вадима– Сергей. Он стоял на коленях с удивлением разглядывал маленькое отверстие в бронежилете, вопросительно смотрел мне в глаза и прижимая ладони к груди медленно сползал на бок.
– Вадим, серая хижина в конце улицы, от тебя на три часа, окно второе слева, нижний левый угол стреляй по возможности!
Вцепившись намертво в разгрузку Сереги, я оттаскивал вмиг потяжелевшее и безвольное тело в мертвую зону комнаты, срывая на ходу с него бронежилет. Он лежал на боку в разорванном маскхалате, светил маленьким входным и огромным, размером с мой кулак отверстием, из которого бойко хлестала его темная кровь.
– Брат, он стреляет бронебойными!
– Вижу его уже.
– Ничего, давай сука высовывайся, – обращался Вадюха к незримому противнику настраивая попеременно маркер прицела.
– Ну, где ты там сученок?
– Вылазь!
