передо мной лежали два остывающих трупа и их надо было срочно куда-то убрать. Первая мысль в кучу валежника, где я прятался, но это было достаточно далеко, и я потерял бы кучу времени, а у меня над душою, всего в нескольких шагах от свободы висел еще один расчет снайперов.
Их можно было бы и оставить жить, и не трогать, но рисковать собою я точно не хотел. При моей эвакуации они точно могли составить мне большую проблему.
Я оглянулся вокруг и в пяти метрах увидел неглубокую ямку, в которую точно уместится тело коротышки лейтенанта, а еще чуть дальше в кустах, можно было спрятать и его второй номер. На все про все, я потратил около тридцати минут.
Конечно, это была «сырая» работа, так на скорую руку, но сразу увидеть убитых было сложно. Я их обильно присыпал сырою листвой и хвоей, которых тут было в изобилии, разметал залитые кровью листы.
Все оружие, кроме одной снайперской винтовки, которую оставил себе, я выбросил со склона в глубину оврага. Мне повезло сегодня второй раз. Обыскивая лейтенанта, я нашел карту с размеченными засадами, патрулями и список повременных паролей, а также глушитель на снайперскую винтовку, который очень сильно упрощал мне жизнь.
Я накинул на себя маскировочную камуфляжную накидку, снятую с командира, взял его документы, мы были чем-то похожи. Теперь в я вообще ничем не отличался от своих преследователей в Лимесовской экипировке, с документами, и весь измазанный грязью и грим краской.
Теперь у меня отпала необходимость прятаться. Это было бы очень странным если бы офицер Лимесовского спецназа передвигался короткими перебежками через укрытия и полз на животе по грязи, не правда ли?
Я точно видел куда ушла вторая группа, они прошли в десяти метрах от меня, когда двигались в сторону второй засады. И если я еще не был убит выстрелом снайпера или очередью из автомата, то значит нашу короткую и яростную борьбу за жизнь никто не видел и не слышал.
Спокойно спустившись на дно оврага, я тихим, размеренным шагом, с носка на пятку двинулся в сторону затаившейся второй группы. Однако тут зарисовалась очень серьезная проблема. Маскировка у них всегда была на ура, и я сейчас мог рассчитывать либо на свою удачу или их косяк, ошибку.
– Где же вы ребятки притаились, где поднялись из этой лощины?
Задавал я мысленно себе вопрос и тут же на него отвечал:
– А мы прошли вот здесь дядечка, а вот тут мы начали выходить из оврага!
И я живо представил себе полусонного солдата этого снайперского расчета. Но их лиц я не видел и в отместку передо мной сейчас маячило окровавленное лицо лейтенанта, разорванное экспансивной пулей «Зиг Зауэра».
Бардак в армии, особенно в спецназе никогда ни к чему хорошему не приводил. Это всегда был неоспоримый факт с поправкой на скорую смерть. Покойный лейтенант был прав, как в воду глядел, когда предупреждал сержанта не курить.
Он был прав еще в одном своем утверждении. Я не был охотничьим псом, вечно ходящим перед хозяином на
