духе, – отозвался он.
– Как бы там ни было, жестокость задевает меня. Я понимаю, что в этом ваша цель и состоит, но несправедливость подобна болезни, и вы больны.
– Раз так, то можешь возвращаться назад. Слушай, когда говорят правду и помалкивай, – внезапно разозлившись, громко произнёс Нокт. Сейчас в его душе вновь схлестнулись противоречивые чувства: тщеславие порождало гнев, но голос разума подсказывал, остановиться. Грубость уже сорвалась с уст фаратри, и тот стыдливо замолк. Внезапный порыв был ужасен.
– Я буду молчать. Извини, – кротко промолвил Дион, встав с места. – Я сказал это, потому что от тебя такие слова, причиняют боль. Остальные мне безразличны.
– Выбирай место для жилья, – вдруг отозвался Нокт, потупившись.
– Но ведь ты всё уже распределил, – удивлённо молвил Дион.
– Плевать. Выбирай…
– Нокт…
– Я сказал, выбирай. Это просто: оглядись и найди место, где бы тебе хотелось жить следующие два месяца.
– Неважно, – быстро ответил Дион, будто увидев, что Нокт, борется с собой. Его брат закрыл глаза. Туманный образ, словно бельмо, мелькал в глазах. Немедленно развернувшись, парень прошептал:
«Хорошо, как хочешь. Я сам выберу для тебя место, только прошу, не думай, что я буду отвечать за тебя!»
– Кажется, для этого я не подавал поводов, – заметил Дион, одновременно умилённый и задетый новой грубостью брата.
Вскоре в лагерь вернулись остальные. После недолгого совещания было принято решение устроить охоту на оленей завтра днём, сегодня же – заняться постройкой шалашей. Каждый из двадцати фаратри уже обзавёлся строительными материалами, теперь крылатым существам предстояло лишь занять места и начать постройку. Нокт изложил своё видение будущего устройства лагеря, и, выдержав лёгкую корректировку, его идеи были утверждены как обязательный план. Работа закипела.
Сначала каждый приступил к постройке стен. Некоторые особенно практичные фаратри, в числе которых был и Нокт, порекомендовали обмазать уже установленные опоры глиной, чтобы сделать их устойчивее. Так и сделали. Шаг за шагом, час за часом, на пустынном месте у валуна выросло целое поселение, состоящее из маленьких домиков, поместиться в одном из которых могли двое фаратри с прижатыми к спине крыльями.
Когда работа была завершена, солнце уже склонялось к горизонту, и тень от самого маленького камушка вытягивалась в длинную полосу. Нокт оглядывал общий результат и не видел причин для недовольства. Даже Дион, который прежде не отличался в практических делах, сейчас соорудил свой дом вполне сносно.
Походив между только что возведёнными шалашами, черноволосый фаратри, наконец, произнёс фразу, знаменуемую финал первых суток на земле:
«Трудовой день завершён».
Пусть это прозвучало слишком надуманно, то есть так показалось почти всем, но Нокт сказал это без какой-либо возвышенной
