ее и спрыгнул на землю около подъездной дороги. Он встретится с Джимми Феррато, если друг сумеет избежать наказания, которое приготовили его предки, они вместе проедутся на восток и вытрясут немного деньжат из саммердейловских ребят. Дальтону нужно было снять напряжение, а детишки из Саммердейла так и лезут под кулак.
Разочарованный эффектом своего ложного сообщения о взрывчатке, Джесс Трамболл вернулся домой к четырем в паршивом настроении. Да, примчались копы с ищейками и здание эвакуировали, но потом… Скукотища. Все просто толпились там, будто пропустили автобус и не помнили, как добраться домой пешком. Правда, он не обдумал свой план с точки зрения развлекательной ценности.
Пригладив ладонью бритую макушку, Джесс зажмурился на несколько секунд, гадая, не найдется ли в аптечке аспирина. С самой эвакуации у него болела голова, и боль не проходила, а становилась только сильнее.
Он лениво подумал, сложно ли сделать настоящую бомбу, крутую, с таймером. Не то чтобы ему в самом деле хотелось убить всех этих тупиц в школе, но он бы с удовольствием полюбовался на выражения их лиц, когда школа взорвется, как вулкан Кракатау. Он слыхал, что в Интернете есть информация об изготовлении бомб в свободном доступе. Был бы только компьютер. Всегда можно, разумеется, заглянуть в библиотеку. Может быть, чопорная библиотекарша при его виде схлопочет сердечный приступ. Будет забавно. Но даже если он найдет инструкции по изготовлению взрывчатки, придется пробраться в школу и заложить чертову штуковину в туалете или еще где-нибудь. Например, в ящике стола мисс Гаррити. Сучка выводила его из себя так, будто это была цель всей ее жизни. День, когда он вылетел из этого гадюшника, стал лучшим днем в его жизни. Теперь он только хотел на десять минут обратно, чтобы оставить прощальный подарочек.
Возможно, когда-нибудь.
Джесс вздохнул, заметив на подъездной дороге загрунтованную развалюху своего старика. Он опасался неизбежной стычки. Заранее смирившись с неминуемым, он вошел в кухню: отец сидел за столом и пил пиво из большой бутылки.
«Снова здорово».
Бутылка была, должно быть, второй или третьей за день, если тот еще не переключился на что покрепче. По крайней мере, он все еще держался на ногах. Пятьдесят на пятьдесят, что к четырем Джесс найдет его в отключке где-нибудь в доме – скорчившимся над тазиком или растянувшимся где-нибудь в коридоре в луже подсохшей блевотины.
«В лучшем случае».
Иногда отец даже не добирался до дома после очередной попойки. Он никогда не рассказывал, забивался ли в какую-нибудь дыру или отрубался в подворотне. В конце концов он возвращался, бормоча что-то и ругаясь, а его одежда выглядела так, будто он выпал из машины на ходу и прокатился по грязной дороге. Иногда он заявлялся весь в крови. Наверное, дрался за остатки выпивки в бутылках с какими-нибудь бездомными забулдыгами.
– Ты где был? – Его речь уже звучала не очень разборчиво.
– На улице.
Джесс открыл холодильник,
