контролировать. Такая профессиональная деформация, необходимая для выживания.
Больше ни престиж, ни величина зарплаты, ни социальный пакет для всей семьи не умаляли то, чем он пожертвовал, когда сел в высокое кожаное кресло в отдельном кабинете. Да, он мечтал об этом, но тогда он был глупым мальчишкой из бедной семьи, который только недавно стал отцом. Что ещё они от него ждали?! Что он откажется?!
Тогда это казалось зна́ком свыше. Должность начальника Суда сделала его семью привилегированной ячейкой общества, а заодно превратила всю их жизнь в неподъёмную груду из сожаления, грусти, отчаяния и безысходности. Они не имели права об этом говорить, они должны были молчать об этом сильнее остальных.
Пепел.
То, что происходило в огромной серой коробке за его спиной, больше не давало ему никаких ответов и никаких оправданий. Когда-то и Николай верил в справедливость, больше – сегодня – нет.
Заступая на эту должность, он не думал о том, что однажды захочет уйти. Он не знал, что сделать это будет так непросто.
В Министерстве Николай числился как «особо опасный для общества» за свои частые контакты с негативными человеческими эмоциями, и поэтому он жил в здании Суда, а после увольнения должен был отправиться на долгосрочный карантин в закрытый город.
Долгосрочный карантин – это значит провести остаток жизни в изоляции от общества, лишиться всех контактов со своей семьёй. И хоть Николай и сделал шаг к этому очень давно, на большее он был не готов.
Он до сих пор боялся позвонить в Министерство и сказать, что уходит. Он надеялся, что за хорошую эмоциональную репутацию его не никуда не отправят, что отпустят домой. Он искал другие пути, он даже предложил Министерству Надю на место начальника Суда.
И там обрадовались. Надежда Соло давно была им интересна.
Может быть за это его не отправят в закрытый город, и он успеет обнять жену?
Николай не был плохим человеком, но он слишком легко нарёк Надю своим преемником, слишком просто пожелал ей эту злополучную должность. Странно?
Заседание суда
Здание Суда, холодное и внутри, и снаружи, сразу не понравилось новоиспечённому судье Тому Фроззи. Он шёл по длинным коридорам с квадратными окнами и смотрел под ноги, разглядывая свои ботинки.
Ему очень хотелось остановиться, но в голове звучало «Министерство будет довольно тобой, Том, и не предпримет никаких строгих мер». Это мотивировало, это пугало.
Судья Фроззи остановился возле несоразмерной для узкого коридора двери зала заседаний и опустил мобильный телефон в контейнер, который держал охранник. Молодой парень быстро закрыл ящик, щёлкнул замком и вопросительно взглянул на мужчину, который протянул ему свою дрожащую руку.
– Доброе утро, – Том отлично знал, как по протоколу должен вести себя подсудимый, но забыл, положено ли судьям здороваться с работниками охраны.
Парень молча кивнул.
