же спокойным голосом начал говорить:
– Возникла серьезная проблема, причем возникла неожиданно и не по нашей вине. Мы сами узнали о ней буквально несколько часов назад. Проблема решаема, и решать ее придется вам, – увидев, что Осипов открыл рот, явно намереваясь задать вопрос, Бен нахмурился, всем своим видом показывая, что никаких вопросов сейчас задавать не нужно. – Так как вы по объективным причинам не успели получить от Павла Анисимовича необходимый минимум информации, то мне сейчас придется быстро ввести вас в курс дела. В нашем, да и не только нашем мире существуют определенные незыблемые законы, над которыми не властны даже мы. И существуют законы, которые мы можем – в случае крайней необходимости – немного подкорректировать.
Бен неожиданно прервал свою речь, подошел к столу, налил в высокий стеклянный стакан воды из большого пузатого графина. Осипов точно видел, что до этого момента никакого графина на столе не стояло. Впрочем, так же как и стакана. Напившись, Бен продолжил:
– В вашем случае мы скорректировали, а где и прямо нарушили все законы, подвластные нашему вмешательству. Поэтому спрашивать меня, отчего именно вы будете решать проблему, не нужно. Ответ и так понятен. Потому, что по-другому просто невозможно, – Бен заложил руки за спину и начал нервно прохаживаться перед неподвижно застывшими людьми. – Вдвоем вы не справитесь, потому было принято решение отправить вместе с вами нашего уважаемого сотрудника Павла Анисимовича Нагибина.
При этих словах старик издал непередаваемый гортанный звук и дернулся всем телом. На лице оформителя отчетливо читалась ожесточенная борьба служебного долга с субординацией и прочей дисциплиной. После тяжелых и кровопролитных боев победил долг. Дедок на негнущихся ногах сделал шаг вперед и с большим трудом произнес:
– Прошу прощения, господин Бенвенуто, но это решительно невозможно! Это недопустимое нарушение всего регламента оформления! Это неслыханно!
Бен, оказавшийся на самом деле не американцем, как до этого времени думал Николай, а каким-то непонятным французом, примиряюще поднял обе руки:
– Павел Анисимович! Ну, как вы могли подумать о нарушении! Все в порядке, можете сами убедиться.
Несмотря на почтенный возраст, «уважаемый сотрудник» пулей метнулся к столу и так дернул за ручку выдвижного ящика, что все его содержимое мгновенно вылетело на паркет. Дрожащими руками старик схватил толстенную книгу в синем переплете и, громко пыхтя, лихорадочно зашелестел страницами. Найдя, по-видимому, нужный раздел, он около минуты водил взглядом по строчкам, причмокивая при этом губами. Закончив читать, дедок положил книгу на стол и с трудом поднялся на ноги:
– Прошу прощения, господин Бенвенуто. Виноват, сильно погорячился. В свое оправдание могу только сказать, что изменения в регламент внесены полторы минуты назад. И касаются они только меня лично.
Бенвенуто милостиво улыбнулся Нагибину и продолжил свою речь. На этот раз француз с ходу начал рассказывать о каких-то непонятных блоках
