К20 по номеру самого характерного для них типа звуков. Другой клан, к которому относились все прочие описанные к тому моменту семьи, мы назвали просто Авачинским – по названию Авачинского залива, в котором проходила наша работа. Чуть позже мы обнаружили и третий клан – К19, который посещает Авачинский залив лишь изредка, зато довольно часто встречается на Командорах.
Первая наша встреча с кланом К19 была весьма запоминающейся. В тот день мы долго болтались напротив мыса Опасного, ожидая косаток. Наконец услышали далекие крики и с удивлением обнаружили, что они доносятся со стороны моря. Наши косатки чаще всего ходят вдоль берега, да и крики были незнакомые, так что мы сразу поняли, что нас ждет что-то необычное. Ориентируясь на звуки, мы нашли косаток в 13 километрах от берега – так далеко в открытое море мы еще не уходили. Более того, они продолжали решительно удаляться, уведя нас под конец дня на 30 километров от берега – и это на двух маленьких «Зодиаках»! Косаток было много, и все незнакомые. К моей огромной радости, они оказались довольно разговорчивыми и пополнили наш каталог новыми типами звуков. Поначалу мы решили, что это могут быть так называемые офшорные, то есть держащиеся вдали от берегов, косатки. Но через пару недель мы снова встретили их в компании с нашими обычными группами и поняли, что это тоже резидентные косатки, просто с немного не такими привычками, как у авачинских.
В тот день нас ждала еще одна необычная встреча. Переходя от одной группы к другой, мы вдруг увидели небольшие «пушистые» фонтаны и длинные темные тела. Издалека они несколько напоминали малых полосатиков, но те обычно не ходят большими группами, да и фонтан у них, как правило, незаметен. Пока мы на полном ходу неслись к загадочным китам, у меня мелькнула мысль: «Северные плавуны!» Перед сезоном коллеги показывали фотографии плавунов из рейса по Курилам, и эта группа была очень на них похожа. Нам повезло – мы успели подъехать и отснять их на фото и видео прежде, чем они занырнули. Эти киты питаются глубоководными кальмарами и встречаются в основном над шельфовым склоном – свалом глубин, а на мелководье почти не заходят. В Авачинском заливе нам больше не приходилось встречать их, так как мы очень редко отходим так далеко от берега, и следующая встреча состоялась только три года спустя на Командорских островах, где свал глубин проходил всего в нескольких километрах от нашего лагеря.
Описав вокальные диалекты всех трех камчатских кланов и сравнив их с сонограммами в статьях Джона Форда, я выяснила еще одну интересную вещь. Оказалось, что у камчатских косаток репертуары звуков в целом значительно менее разнообразны, чем у канадских. Все косатки Авачинского клана издают четыре основных типа звуков – К1, К5, К7 и К12, хотя форма этих звуков у разных семей несколько различается. Другие типы звуков встречаются не у всех семей, а только у части из них: например, звук типа К17 встречается только у семей, принадлежащих к племенам 0209 и Немо, а звук типа К27 – только
