капле. По крупинке. Каждый раз заходя всё дальше, каждый раз терпя боль в ногах на секунду дольше. Что, если это поможет? Что, если однажды её ноги станут настолько сильными, что она даже сможет побежать?
Такие мысли всерьёз воодушевили Тамару, и она развеселилась.
– Ну погнали в школу, палка! – сказала она Стикеру, изо всех сил упирая его в пол. Он пока что не догадывался о причинах её внезапного воодушевления, и Тамаре это очень нравилось. – Навстречу новому дню!
– Клянусь, так всё и было! Ты на рисунки его погляди, какой жирный…
– Ты что, серьёзно? От отравления живот не надувается, придурок!
– А как он, по-твоему, тогда умер?! Нюра загуглила, даже в Интернете написано – от отравления!..
– О чём спорите? – спросила Тамара, когда они с Агатой вошли в зал «Стаккато».
Костя Соломин скорчил недовольную мину.
– Вот вы знаете, как Будда умер?
– От пищевого отравления, – тут же ответила Агата, вешая свою куртку на крючок.
Тамара округлила глаза: неужели такая информация ни для кого не была секретом?
– Вот! – утвердительно кивнул Костя. – Я и говорю: поэтому у него живот от болезни и надулся, поэтому его везде рисуют толстым… И на статуэтках он тоже упитанный дядька…
– Кость, я ж говорила, – на этот раз Нюра не сидела на Гардеробусе, а заняла с тетрадками подоконник, – на статуэтках не Будда, а Хотэй…
Тамара удивилась ещё больше: у неё дома где-то валялась статуэтка толстенького мужичка с монетками в руке, но ей никогда не приходило в голову, что это не Будда. Она спросила Агату, откуда все знают, как он умер, а она, Тамара, понятия не имеет.
– Вчера просто на «Шелесте» вышла статья про него. Я и прочла… – негромко ответила та.
«Шелест» был небольшой портал городских активистов, еженедельно публикующий интересные статьи, интервью, фотографии, и прочие материалы. Формально, он выполнял функции локального информационно-развлекательного СМИ. Причём по большей части молодёжного: если на нём выходило что-то интересное, то вскоре это принимались обсуждать многие в Ветродвинске. Тамара и сама иногда почитывала статьи от безделья.
– А Хотэй – это, случайно, не одно из его имён? Ну, Будды? – спросил Костя, повернув голову к Нюре. Та мотнула головой.
– Не-а. Хотэй это бог благополучия и веселья. Поэтому его везде с деньгами ваяют. А Будде ведь не нужны были деньги… – объяснив, она снова принялась писать.
– Что делаешь?… – спросила её Тамара.
– Английский.
– Давай помогу?
– А ты можешь? Здесь есть несколько слов, которые я перевести не могу.
– Давай гляну…
– Тамар, вчера Света, когда пришла, сказала, мол, – нашла, где нам выступить, – сказал Серёжа, теребящий часы на собственном запястье.
Тамара подняла брови, оторвавшись от Нюриного учебника.
– Да?!
– А тебя почему не было?
