ставь по кругу, – захрипел кто-то из мертвяков. – Призыв не сработает, если криво будет.
– Ты слишком беспокоишься, – ответил другой сиплым голосом. – Ильва не придирчива к обстановке, а вот за неугодный результат может оторвать голову.
Я навострил уши. Если они готовы призвать Ильву прямо сюда – плохи мои дела.
Нежить продолжил:
– Я уже давно под знаменем королевы нежити. Она строга, вспыльчива, но справедлива. Заслужить ее благосклонность непросто, но если удалось, считай – обрел бессмертие.
– Мы ж и так бессмертные, – отозвался другой голос.
Кто-то хрипло прогудел:
– Ты называешь бессмертием полуразложившиеся кости и выпадающие глаза?
– Что ты несешь, – прошипел первый голос. – Ильва спасла нас!
– От чего? – спросил хриплый.
– От смертей и болезней! – почти прокричал первый. – Она даровала вечную жизнь под своим крылом. Ты должен молиться на нее.
– Лучше б дала сдохнуть по-человечески! – бросил третий.
Послышался шум, похожий на грохот костей. Если бы не знал, что нежить все-таки обтянута кожей и жилами, решил бы, что упал скелет. Думал, сейчас начнется бойня, но потасовка быстро прекратилась. Все же воины Ильвы в основной массе преданны ей, что среди людей и гоблинов, например, редкость.
– Если я еще раз услышу от тебя что-то подобное, – пригрозил первый, – притащу в людскую деревню и брошу там. Посмотришь, как бывшие собратья тебя примут.
Снова раздался звонкий удар по костям. Наверное, вожак долбит черепом подчиненного о камень.
– Знаешь, что будет? – хрипел он, стук продолжался. – Знаешь? Тебя разорвут на части, натравят собак, или еще хуже – воргов! Ты больше никому не нужен, пропащий. Никому. Лишь ее темнейшеству.
Стук прекратился, сверху донеслись жалобные стоны. Не думаю, что нежить способна испытывать боль, но, похоже, с обидой знакомы.
По шелесту травы понял – поколоченный мертвяк отполз от греха подальше и затих в кустах. Пока они занимались подготовкой к призыву, я извернулся и зацепил носками нижний край сетки, руками натянул верхние веревки.
Пришлось изогнуться всей спиной и напрячь локти. Показалось, что мышцы в ногах затрещали. Лишь когда напряжение в локтях оборвалось, понял – трещала высохшая сетка.
Когда с ней, наконец, было покончено, я вскочил на ноги и приготовился, как следует, шарахнуться об окаменевшую глину.
С поверхности снова донеслось:
– А я говорю, ставь ровнее. Помнишь, как получилось, когда чародей явился?
– Как? – не понял собеседник.
Послышалось тихое шуршание, похожее, на вытаскивание из мешка чего-то большого. Я настороженно застыл, потягивая воздух, но в яму ветер не тянет.
– Не помнишь что ли? – удивился мертвяк. – А, да. Тебя
