– вполне реальное. Моя дочка идет в выпускной класс – это ли не повод для радости и материнской гордости. Чтобы не поддаваться мыслям о том, как быстро летит время и сколько мне уже лет, я тряхнула головой, втыкнула последнюю шпильку и прикрыла глаза Дины рукой. Едкий запах лака заставил нас закашляться.
– Готово. Ну-ка, оцени мои таланты парикмахера, – я подала дочери маленькое зеркальце, что бы она могла рассмотреть прическу сзади.
– Вау, прямо как в салоне, – Ди потянулась. – Только шея ужасно затекла. Ну что, теперь моя очередь.
Я долила нам еще кофе и Дина взялась за работу. Несколько раз она начинала сначала, недовольная результатом, так что мы едва не опоздали с выходом. Я решила не брать машину, до школы было рукой подать. По дороге мы обсуждали сонных и недовольных прохожих; мужчин, что восхищенно оглядывались на нас; ожидания от нового учебного года. Я любовалась дочкой, ее блестящими волосами, черным костюмом, который сидел идеально на ее спортивной фигуре. Внутри все сжалось – мне так не хватало Макса рядом. Он подхватил бы Дину на руки и кружил бы ее, сквозь смех и слезы – гордый и счастливый отец. Я оправила свое бирюзовое платье. Нежный, пастельный цвет, оптимальная длина – строго и элегантно. И подходит к моим глазам – так уж случилось. Что я родилась с одним, весьма интересным, дефектом – гетерохромией. Мой правый глаз был зеленым, а левый голубым. И бирюза подходила идеально и к зеленому, и к голубому. Погрузившись в свои мысли, я не сразу поняла, какой вопрос мне задала Ди.
– Откуда ты знаешь отца Эмили?
Вопрос был поставлен в той форме, когда отрицать что-либо бесполезно. Дина была моей дочерью, она ничего не могла скрыть от меня, но, обладая удивительной, для ее лет проницательностью, порой заглядывала ко мне в душу.
Я закусила губу.
– Малышка, ты доверишься мне, если я попрошу у тебя рассрочку? Я не готова пока рассказать тебе всю историю, но я соберусь с духом и мы обязательно поговорим об этом на наших посиделках.
Еженедельные посиделки стали одной из наших маленьких семейных традиций. Мы делились секретами, переживаниями, плакали во время просмотра сериалов и ели вкусняшки.
Дина посмотрела на меня в упор, внимательно и даже строго. В этот момент она так напомнила мне Макса, что я остановилась и крепко ее обняла.
– Мам!– от неожиданности Дина едва не упала прямо на меня, но сумела удержать равновесие.
– Прости, милая. Обещаю, что все тебе расскажу, но немного позже, идет? – голос, кажется, не выдал моего волнения, но внутри все зазвенело, как хризантемы, покрытые инеем.
– Ладно. О, вон ребята, ладно, я побегу, увидимся после церемонии, – Дина скорчила мордашку и пальцами обозначила кавычки, давая понять, что выражение «скука – пятый всадник апокалипсиса» как раз об этой церемонии. Я была с ней полностью солидарна. Но это последнее Первое сентября в школе, как любящая мать я не могу отказать себе в удовольствии сделать несколько фото моей дочери в школьных коридорах.
В школьном
