младший лейтенант Шевченко. – Завал наверняка заминирован, и по обочинам мин понатыкано.
Осмотрели объездную, слабо накатанную колею. Она петляла по склону, уходя в густой лес. Там тем более технику в упор сожгут. Капитан связался с дивизией, доложил обстановку.
Командир дивизии понял из доклада, что штурмовой группой здесь мало что сделаешь. Ну растащат завал, двинутся дальше и тут же попадут под огонь.
В другой ситуации полковник наверняка бы посоветовал не лезть напролом, провести разведку, возможно, послал бы подмогу. Но комдив был раздражен бесконечными задержками, считай, на последнем отрезке пути. То шоссе затопило, то развалины какой-то крепости и перекрытая дорога. Поэтому он отреагировал зло и несправедливо:
– Может, хватит волынку тянуть? Другие корпуса уже на подходах к Берлину, а ты плетешься, как коровий хвост. За сто километров марша один танк потерял. Здорово воюешь!
– Один танк и сорок человек личного состава…
– Не перебивай! У тебя две «тридцатьчетверки» и три самоходно-артиллерийских установки. Людей тоже хватает. Действуй! Для того и назначен командовать штурмовой группой. О результатах доложишь через два часа. Понял?
– Так точно.
Крепостная стена была так себе, полуразрушенная. Ее хорошо поколотили пушечными ядрами еще лет двести назад. Но каменная сторожевая башня нависала над склоном и дорогой угрожающе, и вести из нее огонь было очень удобно.
Тем временем наблюдатели высмотрели стволы нескольких противотанковых пушек и боевое охранение у дороги.
– Мешок, – оторвавшись от бинокля, подвел итог Петр Шевченко. – Ну расчистим мы дорогу. А что дальше?
– Расстреляют и танки и самоходки снарядами в борт, – мрачно заметил обычно рвавшийся вперед старший лейтенант Антипов. – У «СУ-76» боковая броня толщиной с палец, да и у «тридцатьчетверок» всего сорок пять миллиметров.
Антипов был прав. Уныло поглядывал на ущелье и узкую дорогу старшина Калинчук. Командир дивизии был не из тех, кто посылал полки напролом, не считаясь с потерями. Но чем ближе к Берлину, тем суетливее и настырнее становятся большие начальники.
Ни для кого не секрет, что Верховный поощряет негласное соревнование между командующими фронтами Жуковым, Рокоссовским и Коневым, которые наступают на Берлин. Кто первым возьмет столицу Германии, тому и самый большой почет. Маршалом победы может быть только один из них.
Да и неизвестно, что ждать от американцев, поэтому рвутся вперед, не считаясь с потерями корпуса и дивизии всех трех фронтов. А штурмовые группы и батальоны для того и созданы, чтобы прокладывать дорогу главным силам.
Ольхов курил, задумчиво глядя на лесистые склоны и обвалившиеся зубцы крепостной стены. И еще эта квадратная башня с узкими бойницами. Чьи-то глаза наблюдают за небольшой русской колонной. Ждут, что полезут как всегда напролом.
А в этом мешке не то что штурмовую группу а целый полк перемелют. И обойти нельзя. Если Ольхов со своими людьми и несколькими машинами
