что он чувствовал в этот момент, он бы растерялся и не смог ответить. Ибо вся его сущность была подчинена одному – этой женщине, которая сейчас стала для него почти богиней. А разве можно каким-то одним чувством выразить свой восторг перед богиней!
Через несколько минут они, обнаженные, лежали рядом, и первое прикосновение к телу любимой, как удар током, заставило Мародина вздрогнуть и напрячься. Он нежно касался пальцами ее кожи, медленно водил рукой по ее телу, с упоением познавая новую для себя суть – чувственную.
Алла неподвижно откинулась на спину, постепенно напитываясь сладостным ощущением. Потом оно настолько переполнило ее, что она повернулась к мужу, обняла его и крепко к нему прижалась. Ее пальцы, лишенные какого-либо стеснения, касались самых интимный частей мужского тела, и Мародин, словно только ожидая от жены знака, не в силах больше сдерживать обуревавшее его желание, крепко сжал Аллу в объятиях…
– У меня началась новая точка отсчета, – спустя несколько часов удовлетворенно думал Сергей, лежа рядом супругой, которая чуть-чуть посапывала во сне. – Лучшего открытия в моей жизни еще не было, – он радостно улыбнулся и скоро заснул глубоко и безмятежно.
…Сергей был счастлив целых несколько месяцев. Каждый вечер, после рабочего дня, он летел домой, как на крыльях. Его встречала улыбающаяся жена, и все, вроде, шло хорошо. Вроде бы в его жизни наступила полная гармония. А что еще для счастья надо?
Но медовые дни быстро пролетели. Первые бурные страсти, как и полагается, улеглись, в отношениях молодых наступил спокойный и стабильный период. И вот однажды вечером…
Жена сидела на диване, плечи ее были опущены, а глаза печальны. Но когда Мародин вошел в комнату, она встрепенулась, отогнала с лица грусть и сделала независимый вид.
– Что-то случилось? – спросил Сергей, внимательно глядя на жену.
– Ничего, – сказала Алла. – Мне надо с тобой поговорить. Очень серьезно.
И тут же словно кинула в него камень.
– Я беременна.
И искоса глянула на мужа, наблюдая за его реакцией.
– Так это хорошо! – воскликнул Мародин. – Нет, это просто здорово!
Он действительно чувствовал великую радость.
– Да, но я не хочу ребенка, – быстро, почти скороговоркой произнесла Алла, и тут же поправилась. – Нет, я хочу ребенка, но… только не сейчас.
– Почему?
– Как ты не понимаешь, – рассердилась Алла, и в ее глазах появились слезы. – Я еще молода и ничего не видела в жизни. Хочется пожить для себя. И наконец…
Она чуть задумалась, словно сомневаясь, говорить или нет. И морщась, добавила:
– Я не желаю рожать нищету.
– О чем ты говоришь! – возмутился было Мародин.
– А что, разве не так? – тут она совсем расплакалась. Такой уж она была плаксой, чуть что, и глаза
