style="font-size:15px;"> Эдгар ждал ее. Он отворил дверь, и Лаура сразу очутилась в его объятиях.
– Я рад, что ты пришла. Пора начать учиться, Лаура.
Он взял ее за руку и отвел наверх, в спальню, где стояло большое зеркало.
– Зеркала – нечто большее, чем кажутся, они имеют магические свойства. Из любой отражающей поверхности можно создать портал. Через это зеркало кровь Элеоноры перешла к тебе.
– То есть это я виновата в смерти родителей? – встревожилась Лаура.
Эдгар повернулся к ней и решительно возразил:
– Нет. Ты ни в чем не виновата, запомни это раз и навсегда. То, что произошло, было неминуемо и закономерно. С помощью своего отражения ты можешь перейти на другую сторону, – продолжал он, – перенестись в другое место – телепортироваться, если угодно. Попробуй!
Лаура вытянула руку, и блестящая поверхность слабо задрожала от ее прикосновения.
– Ты пока не умеешь ничего делать, но уже его чувствуешь, это прекрасно. В случае опасности ты можешь уйти сквозь зеркало или почерпнуть в нем нужную энергию. Разбив зеркало, ты вызовешь разрушительный взрыв. Существует поверье, что вампиры не отражаются в зеркалах, но это неправда. Зеркала – наши друзья, особенно такие старые.
– А что насчет чеснока, серебра, осинового кола? – спросила Лаура, вспомнив фильмы о Дракуле.
– Про чеснок ерунда, просто неприятный запах. А вот про серебро правда, оно для нас сильный аллерген. Про осиновый кол я не уверен, не пробовал, но думаю, если нам проткнуть сердце и отрезать голову, наше существование прекратится.
Они проговорили почти до утра. Эдгар с безжизненным вздохом глянул в окно, предчувствуя рассвет, и сказал:
– Пора готовиться ко сну.
Предвидя свое смущение, Лаура захватила любимую пижаму, мягкую и уютную, с нарисованными совами. Девушке была остро необходима какая-то привычная вещь, принадлежавшая только ей.
– Как это мило, – улыбнулся Эдгар при взгляде на Лауру, – какое ты еще дитя в душе.
Рассвет надвигался неотвратимо, и белый призрак утра возник между ними. Луна таяла в темных небесах, как кусок сахара в чашке чая. Лаура почувствовала холод, туманный и удушливый, почти неосознаваемый. Кровь густела в венах, облачко ее дыхания стыло в воздухе, и жизнь медленно прекращала пульсировать в теле Лауры.
– Мне холодно, – тихо сказала она.
В посветлевших глазах Эдгара сквозило сочувствие.
– Тебя покидает жизнь, к сожалению, это неизбежно. Моя смерть была гораздо менее приятной, чем твоя. Я постарался убить тебя нежно, но смерть – это всегда смерть, никуда от нее не деться. Придется потерпеть. Со временем ты привыкнешь, и будет не так больно. Я уже практически ничего не чувствую, и видения меня не беспокоят, разве что иногда. Ложись, милая, я укрою твои ножки.
Лаура
