перейдя на громкий шёпот.
– Будьте любезны, поделитесь со мной информацией, – я не сдвинулась с места, стараясь показать уверенность в своей фигуре, заметив дёрнувшиеся в едкой улыбке губы.
– В этой жизни ничего не бывает бесплатным, – мужчина смерил беглым взглядом снизу вверх, выждав паузу. – Я попрошу вас об одной услуге. О какой, вы не будете знать до нужного момента. Вы неглупы, Софи, не старайтесь узнать, что за услуга мне потребуется, – он сощурил глаза и, наконец, отодвинулся.
Стараясь разглядеть в его глазах какую-нибудь эмоцию, которая бы выдала его, я потерпела неудачу, Карл Байрон нацепил на себя маску незаинтересованности. Мне пришлось усиленно соображать: за то короткое время, что я пробыла в Блэкхоулле, я нисколько не приблизилась к тайне исчезновения отца. Полиция ничем не смогла помочь, заявив, что у неё было много дел и без меня. Обдумывая, насколько дорого могла обойтись информация от нового знакомого, я поразмышляла ещё пару секунд, после чего кивнула мужчине.
– Людовик Вандельштайн, – Байрон с насмешкой произнёс нужное имя, едва я согласилась, и следом стал серьёзным, стерев с лица улыбку. – Этот юноша осведомлен о многих делах, происходящих в Блэкхоулле. Уверен, он сможет помочь вам, – Карл слегка сощурил глаза и наклонил голову, словно задумавшись. Я старалась вспомнить знакомое мне имя, которое где-то уже слышала.
– Значит, когда я вам понадоблюсь, вы…
– Я сообщу, – перебил мистер Байрон, протянув руку.
Опустив взгляд, я протянула ладонь в ответ, заметив, как её проворно подхватили, закрепив сделку рукопожатием.
Третья глава
Голоса подростков возбуждённо шумели на протяжении нескольких долгих часов, постепенно становясь громче, перерастая в неразборчивый гвалт, сопровождающийся частыми взрывами смеха. Не успев закончить с заданием прошлого вечера, Шарлотт с утра нагрузила меня работой, отправив в одиночку на детское городское развлекательное мероприятие, проводимое властями Блэкхоулла в качестве подарка для школьников в новом учебном году, и поручила взять комментарии представителей учебных заведений, организаторов праздника и самих виновников торжества – детей. Отправляя на задание, Уокер настоятельно попросила выдержать чёрно-белую гамму в одежде, волнуясь о том, что на столь ответственном мероприятии я представляла в первую очередь Шарлотт, как подающего надежды профессионального журналиста, и только затем себя. Согласившись с убедительными доводами девушки, я соблюла все рамки приличия, позаботившись о комфорте, надев удобные джинсы, блузку и куртку, защищающую от лёгкого осеннего ветерка. Единственной бунтарской вещью, о которой Уокер не обязательно было знать, стали блестящие сапожки, которые переливались под редкими лучами солнца и которые я не могла не надеть, ведомая особой любовью к ярким вещам и образам, поднимающим настроение.
Вместе со средними классами
