объединённых общей целью подростков примерно одного возраста) своих сверстников, с кем он бегал. Основным занятием Вольки была тренировка в стрельбе из лука, которая ему и другим парням из его ватаги казалась занятием скучным и совершенно не нужным, по той причине, что они уже и так вроде охотчие мужи хоть куда, в чём были совершенно уверенны, так как точно били в цель аж с двадцати шагов, ну чему ещё можно учиться-то. Правда, эту уверенность не разделял их наставник, старый дед по имени Доброхлеб. Он вечно ходил со здоровой хворостиной, которой лупил по пятым точкам особо нерадивых лучников, для науки, как он говорил. Причём сам Доброхлеб за лук отродясь не брался, чем вводил в замешательство юных охотчих. Во-первых, у него просто не было лука, может, конечно, и был, но его никто никогда невидал. А уж, простите, раз ты весь такой из себя лучник, то и лук у тебя должен быть не хуже, чем у славных воев из Княжьей дружины. Ну уж, как минимум, из Мохнатозверя (мамонт) клыков. И с луком этим лучник ну уж никогда, по мнению всех учеников деда Доброхлеба, вообще никогда расставаться не должен. А во-вторых, ходить в лес на охоты Доброхлеб не любил, у него были совершенно другие интересы. Несмотря на это, своё мнение вся ватага держала при себе, и с дедом спорить или пререкаться никто из юнцов не пытался. Потому что, во-первых, учил он хорошо, а во-вторых, чуть что, лупил хворостиной, ну и, пожалуй, третье, что было, наверное, самым главным. Доброхлеб сбивал птицу камнем с сорока шагов, ну, само собой, если ему была нужна эта птица, резким и молниеносным броском камня из пращи. Причём на памяти всех его многочисленных учеников, которых он воспитал за все годы, что преподавал, ну ни разу не было случая, чтобы он промахнулся. Так что Доброхлеба не только побаивались, но и уважали.
Гонять своих подопечных Доброхлеб мог на протяжении нескольких часов, а мог и отпустить практически сразу, это как пойдёт. Дело было в том, что дед иногда помогал волхвам Перуна в святом месте. А так как волхвы обращались к Богам как правило в ночь, и общение их проходило, по устоявшемуся обычаю, до утренней зари, дед иной раз чисто физиологически не мог проводить занятия должным образом, по той причине, что хотел спать. И, проверив луки своих учеников, дав им формальные указания несколько раз выбить мишени, он отпускал ватагу по их ватажным делам, а сам заваливался спать, чему юные охотники были безмерно рады.
Нет, разумеется, бесцельное шатание по посёлку старшими, особенно обитателями бабьей избы, совершенно не поощрялось, и праздно шатающихся по селу молодых людей частенько тут и там привлекали к общественно полезному труду. Да и, кстати, молодые жители общины этому нисколько не противились, а даже, нужно сказать, наоборот, всячески старались помогать старшим старательно и ответственно. Скажу больше, дети в общине не только помогали старшим, но ещё и хвастались друг перед другом своими достижениями. Однако, в счастливые часы, пока взрослые считали,
