вас с лица планеты! – заливалась мадам.
– Ох! – вполголоса пробормотал Сережка. – Держите меня семеро! Я стал совсем сердитый.
У Сереги нашлись единомышленники – по залу прокатился недовольный гул. Мадам слегка сбавила тон, видимо, она привыкла говорить то, что думает, перед высокогуманными людьми, а не перед тупыми приматами с ослабленным контролем над собой.
– Вы, сидящие в этом зале, наиболее адаптивные представители своего рода, собраны со всей Земли. Вас признали достойными участвовать в великом деле переселения и обустройства собравшегося вместе человечества на новом месте в Солнечной системе. Мне остается только надеяться, что ваши дикарские привычки уйдут в прошлое вместе с вашим примитивным образом жизни, а вы сможете стать людьми, достойными новой культуры!
Этим пассажем Боснекки и закончила свою речь. Зал возмущенно шумел. Сережка, больше не сдерживаясь, в полный голос спросил:
– Это что значит, с нами теперь будут обращаться, как с людьми второго сорта?
– Успокойся, – устало ответил Элии. – Ненормальных вроде Боснекки не так уж и много. Единственная печаль заключается в том, что почти все они сидят в Совете. Или ты в политике не разбираешься?
Мадам тем временем выбралась из президиума и спустилась вниз. С вызывающим выражением на лице эта каракатица прошествовала по проходу между креслами и подошла к нам.
– Элии! Заседание Совета назначено на послезавтра, – заявила она. – И я буду настаивать на решении твоего вопроса. Сидеть взаперти и заниматься неизвестно чем в то время, когда все идет прахом, по меньшей мере удобно, ты не находишь? Я считаю, что мы попусту выбросили огромные средства на строительство твоего звездолета, тогда как их можно было потратить на иные, более полезные цели. И ради чего, Элии? Ради человека, уклоняющегося от общей деятельности, мало того, внушающего людям пустые надежды! Или ты просто пытаешься спасти свою шкуру под благовидным предлогом?
Элии ни слова не возразил ей, отчего старуха разъярилась еще больше.
– Что, молчишь? Конечно, возразить нечего. Но тебе осталось маяться своей дурью всего лишь два дня, потом отправишься работать вместе со всеми. Или ты забыл, что наши соотечественники давно ожидают часа своего освобождения?
Мадам помахала пальцем перед носом Элии.
– И все твои обезьяны отправятся туда же, работать, а не развлекаться!
Элии упорно молчал, а Сережка, до сих пор таращивший на мадам глаза с открытым ртом, не выдержал и заорал:
– Хватит пороть чепуху! Ишь, нашлась тут самая умная!
Боснекки отпрянула от неожиданности, но тут же справилась с собой и рявкнула на него в ответ:
– Не суйся не в свои дела, молокосос! – развернулась и вышла из зала.
– Что за бред несла эта стерва? – голос Сереги дрожал от бешенства. – Ведьма! Почему она на тебя так наезжает, ты знаешь?
– Знаю, – печально вздохнул Элии, – но
