в мир страха и ужаса. Здесь никто (никто!) меня не любит, я никому не нужен, мне намерены причинять страшную боль. Я лежал на больничной койке с сырым матрасом и колючей простыней, и мне хотелось умереть от чувства обреченности. Ничто в целом мире не сможет остановить то, что происходит! И мне остается только ждать и бояться.
…Все ужасы детства снова радостно заполонили мой разум. Словно, никуда они не исчезали, а лишь тихонько ждали в уголке своего звездного часа. Причем, маленький я еще мог надеяться на то, что после страданий и мучений меня все-таки ждет мир любви и радости, мир, наполненный близкими людьми. А здесь… если верить бородачу Месропу, я обречен быть в этом кромешном аду всегда. По крайней мере, пока не сдохну.
Разум отказывался признавать свершившийся факт. Сумрачная картинка, странная вонь, душная жара тропиков – всего этого не могло быть! Но было, как и многое другое. Я снова лежал в неудобной сырой постели, укрытый какой-то колючей тряпкой, а нутро мое вымораживал огромный кусок льда обреченности.
Как я в нее попал?
Ах да… Доли секунды непонятного колдунского перехода – и вокруг вдруг резко приглушили лампочки, врубили батареи, открыли дверь бани, да насыпали кринжового антуража. Я – новый, пока еще непонятный мне я – сидел на каком-то камне. Передо мной достаточно просторное помещение, но размеры его оценить трудно. Отблески света факелов и лампад таили интригу, стен толком не видать. Видно какие-то разрисованные колонны в центре, таящихся в полумраке неведомых существ… Людей?
В деталях я разобраться не успел, так как тело мое начало заваливаться вперед, ибо, как и предупреждал Месроп, разум мой им толком не владел. С ужасом я увидел, что сидел не просто на камне, а еще на каком-то постаменте со ступенями. Тоже каменными. Чтобы не грохнуться всем телом, я вскинул вперед руку… попытался вскинуть. И дело не в неуправляемости! Я с ужасом разглядел, что правая рука моя была маленькая, тощая, какая-то вся кривая… Она вяло подергивалась, и от этого зрелище становилось еще ужаснее. Это была моя рука! Моя новая кривая усохшая рука! Рука инвалида.
Я безвольным кулем свалился на камни (по счастью, обратным эффектом неуправляемости стала почти полная болевая нечувствительность). Снизу успел рассмотреть, что камень, на котором я восседал, был сидением. Массивным, украшенным резьбой.
«Неплохо так», – успел мельком оценить я. Но тут ко мне из полумрака кинулись люди. Или это были черти? Я же оказался ни в каком не в прошлом, а в самом обычном аду. Бросившиеся ко мне… существа были смуглы, косматы, и каждый по своему уродлив. Почти все полуголые, тела то ли расписаны, то ли растатуированы. У одного в руках была дубина. По крайней мере, мне так показалось.
– Нет! – заорал я в ужасе, но из глотки с трудом выползло лишь болезненное сипение.
Мое тело (мое?!) оказалось абсолютно бессильным перед ними. По счастью, это было не нападение. На лицах… все-таки людей читался страх. Не участие ко мне упавшему, а именно страх – это я точно разглядел. Их грубые грязные руки начали бесцеремонно
