у вас нет сына, которого вы могли бы приучить к делу? – продолжал расспрашивать Яков.
– Да, был у меня сын по имени Яков. Теперь он был бы уже стройным, ловким двадцатилетним парнем и мог бы стать мне отличным помощником: то-то была бы жизнь! Уже когда ему было двенадцать лет, он выказывал большое проворство и ловкость и кое-что смыслил в ремесле. И какой он был красавчик! Будь он при мне, я имел бы столько заказчиков, что перестал бы чинить старьё и шил одно только новое. Да, видно, этому не суждено быть!
– Где же теперь ваш сын? – спросил Яков дрожащим голосом.
– Про то знает один бог! – отвечал тот. – Лет семь тому назад его украли у нас на рынке.
– Семь лет! – воскликнул Яков с ужасом.
– Да, маленький господин, семь лет тому назад. Я как сегодня помню, как жена моя вернулась домой с криком и плачем, что мальчик целый день не возвращался и что она искала его повсюду, да не нашла. Я всегда опасался, что так случится. Яков был мальчик красивый – вот жена и гордилась им и была довольна, когда чужие его хвалили. Часто она посылала его с овощами в богатые дома; положим, это было выгодно, потому что его каждый раз щедро награждали, а всё-таки не раз говорил я ей: «Берегись, город велик, злых людей много, смотри в оба за Яковом!» Так беда и случилась. Однажды пришла на рынок безобразная старуха и накупила столько, что не могла сама снести всё домой; у жены моей сердце жалостливое, вот она и послала с ней мальчика, и только мы его и видели.
– И это случилось семь лет тому назад, говорите вы?
– Да, весной исполнится семь лет. Уж мы искали его, искали, ходили из дома в дом и везде расспрашивали о нём. Многие знали хорошенького мальчика, любили его и помогали нам в розысках, но всё было напрасно. Да и старуху, которая купила у нас овощи, не могли отыскать. Только одна старая-престарая женщина, прожившая на свете девяносто лет, сказала, что это, вероятно, злая волшебница, которая каждые пятьдесят лет приходит в город, чтобы закупить себе разные травы.
Сказав это, отец Якова снова взял в руки башмак и обеими руками вытащил дратву[4].
Яков же мало-помалу догадался, что то, что казалось ему сном, произошло в действительности и он в самом деле прослужил у старухи семь лет в виде белки. Сердце его преисполнилось горя и гнева: как, целых семь лет его юности украла у него старуха, и что же он получил взамен? Только то, что он может чистить туфли из кокосовых скорлупок, мести стеклянные полы, или то, что он научился от морских свинок всем тайнам поварского искусства? Так простоял он несколько минут, раздумывая о своей судьбе, пока отец не спросил его:
– Не угодно ли вам заказать что-нибудь, молодой господин? Может быть, пару новых туфель или, – прибавил он, улыбаясь, – футляр для вашего носа?
– Какое вам дело до моего носа? – спросил Яков. – Зачем мне к нему футляр?
– Ну, – возразил сапожник, – у каждого свой вкус. Что до меня, то, будь у меня такой нос, я бы непременно заказал для него футляр из розовой кожи. Посмотрите,
Дра́тва – толстая нитка для шитья обуви.
