на стиснутых кулаках побелели, после чего он снова расслабился.
В эти мгновения вихрь эмоций в душе Шахразады едва позволял ей связно мыслить.
– Отважные речи для той, кому остались считаные часы до гибели, – ледяным тоном произнес халиф.
– Так господину интересно услышать правила игры или нет? – садясь прямо, спросила девушка, после чего перекинула темный водопад волос на одно плечо. Не получив ответа, она решила продолжать. – Я готова раскрыть свою тайну. Но перед тем хотела бы попросить исполнить одно крошечное желание… – Она замолчала, сжав руки в замок, чтобы скрыть дрожь.
– Ты пытаешься выторговать свою жизнь в обмен на столь незначительный ответ? – лицо халифа потемнело, в глазах промелькнул отстраненный интерес.
– Моя судьба уже предрешена, – безрадостно рассмеялась Шахразада. – Мой господин объяснил это предельно ясно. Не пора ли перейти от бесплодных обсуждений этого вопроса к более насущным делам.
– Как будет угодно.
– Я хочу поведать историю, – произнесла она ровно, взяв себя в руки.
– Что? – удивленно переспросил халиф, и на его лице впервые отразились отчетливые эмоции.
«Не ожидал? – злорадно подумала Шахразада. – Будь уверен, это не последний сюрприз, Халид ибн аль-Рашид».
– Хочу рассказать сказку, – пояснила она. – А как прекращу дозволенные речи, так отвечу на вопрос, заинтересовавший моего господина.
В ожидании реакции халифа Шахразада затаила дыхание.
– Сказку, значит?
– Да. Приемлемы ли мои условия?
– Да будет так, – наконец кивнул собеседник, с непроницаемым выражением лица откидываясь на подушки. – Можешь начинать. – Последние слова он произнес с вызовом.
«И я принимаю его, ты, отвратительное чудовище. С превеликим удовольствием».
– Эта история о бедном мореходе Агибе, который потерял все, что имел, но взамен познал глубины собственной души.
– Назидательная сказка? Значит, хочешь преподать мне урок?
– Нет, всего лишь желание развеять печаль моего господина. Хороший рассказчик умеет увлечь слушателей всего одной фразой.
– Тогда ты уже не преуспела.
– Только потому, что драгоценный повелитель заранее настроен скептически. И не позволяет закончить историю. Так уж вышло, что Агиб промышлял воровством. И был лучшим вором в Багдаде. Он мог украсть золотой динар прямо с ладони владельца, обчистить карманы любого путника и раствориться до того, как пропажу заметят.
– Хм, – халиф что-то хотел сказать, но передумал, лишь задумчиво склонил голову набок.
– Однако Агиб становился все более и более самоуверенным, а его проделки – все более и более дерзкими. Пока однажды его не уличили в краже у состоятельного эмира, заставив спасаться бегством. Едва унеся ноги, наш вор бродил по улочкам Багдада в поисках укрытия и вышел в порт, где увидел готовый к отплытию корабль. Капитан
