style="font-size:15px;"> «Статус гражданина был, в сущности, новаторским: он впервые появился в широких масштабах и стал общераспространенным как раз в греческом полисном мире. Ранее, в древневосточных цивилизациях, безусловно доминирующим был статус подданного».
Связка патриотизма, свободы и собственности была, есть и будет главным залогом военно-политических успехов народов и государств – или, по крайней мере, отличным способом массовой мобилизации. Греки открыли это первыми – как и многое другое.
7. К Платону
В диалоге «Софист» Платон высказал мысль, которая мне кажется одной из самых гениальных во всей истории философии. С виду она довольно заурядна и невзрачна, но, на самом деле, ее формулировка является не только вершиной платоновской мысли, но и подвигом платоновской воли (ниже будет объяснено, почему):
«Разъединять каждое со всем остальным означает полное уничтожение всех речей, так как речь возникает у нас в результате взаимного переплетения идей».
Разберем, что именно здесь такого выдающегося.
Выделение идей из вещей является, пожалуй, самым известным достижением греческой философии классического периода. И именно этот ход – нахождение общего в множестве единичных сущих (с последующей формулировкой понятий) – стал первым шагом к научному мировоззрению. Действительно, сам факт падения предметов на землю еще не дает нам никакого понимания сущности этого процесса; существование множества твердых тел не является знанием о твердости как таковой и ее отличия от мягкости; отдельные приятные нашим чувствам и мыслям объекты сами по себе никак не проливает свет на существо красоты.
Так что выделение идей и спор об их бытии – это подлинно гениальное достижение сократической философии, это начало триумфа рационализма над иными типами мировоззрения.
Но – будем честны: взять явление и отделить от него его сущность – это, положа руку на сердце, вполне естественный и даже тривиальный ход мысли. Величие Сократа в том, что он сделал это первым (на примере нравственных категорий), а величие раннего и среднего Платона – в том, что распространил изучение идей на физические и логические объекты.
И все же: сама операция умозрения сущности в явлениях и неизменного в изменчивом – вполне себе заурядна. Даже в детском возрасте мы недурно различаем явление и сущность, что показывают многочисленные эксперименты: доводящее родителей до истощения детское «почему?» как раз является вопросом о сущности – и вопросом подлинно философским. Детское вопрошание – допустим, «почему собака лает?» – как бы объединяет несколько вопросов и, в целом, может быть выражено так: «Какова вообще природа собаки как совокупности всех отдельных собак, и в чем отличие собаки от не-собаки, в силу которой каждая отдельная собака осуществляет себя
