замужества). У женщины всегда должен быть кто-то, кто будет её защищать, по его твёрдому убеждению.
Хмелевская нежно взяла лицо брата в руки и от души чмокнула его в губы. Вампир заулыбался и погладил ладонями её предплечья. Они помолчали, глядя друг на друга с любовью.
– Стася, коль мы коснулись этой темы… – неуверенно начал Лукьян, – я давно хотел поговорить с тобой.
– О чём именно? – недоумённо нахмурила брови Стася.
Брат вздохнул, собираясь с духом.
– Стево больно ранил тебя тогда – я это помню. Но ведь ты показала ему потом, как сильно он ошибся, бросив тебя, заставила его пожалеть. Я думал, тебе стало легче, но у меня до сих пор ощущение, что ты всё ещё кому-то что-то доказываешь. Нет, я знаю, что ты – страстная женщина, что тебе важно, чтобы тебя считали желанной, но… в твоём поведении иногда столько вовсе не тебя настоящей! Мы привыкли к этим твоим шуточкам, они бывают забавны, однако ты ли это в самом деле? Родная моя, что ты – желанная женщина, и без того все в Лагере знают! Половина нашего мужского населения грезит тобою. Неужели этого недостаточно?
Смуглая красотка опустила глаза и помолчала, раздумывая о том, говорить ли всю правду.
– Стево ведь уже мёртв, да?
– Да, – напрягшись, подтвердил Лука. – Почему ты об этом?
– Потому что теперь можно спокойно говорить правду. – Станислава посмотрела в глаза брату. – Стево не был заинтересован мною ни мгновения. Это была игра, развлечение. Просто проверял свои мужские способности, а я была удачным объектом, учитывая, что наш отец руководил армией. Я всерьёз в него влюбилась, да и он неплохо притворялся влюблённым. Стево – целеустремлённый человек, он добивался своего упорно, и… И я ему отдалась. – Рот Хмелевского приоткрылся от удивления. – Да, Стево был моим первым мужчиной. Наши интимные отношения, как это теперь называется, продолжались неделю. Потом ему стало скучно. Я ему быстро надоела, и, бросая, он всячески унизил меня как женщину, как любовницу. Сказал, что я зажатая, холодная, неумелая, надоедливая, и с бревном спать интереснее. Моя неопытность ему была противна. Он пожалел, что выбрал меня, потому что семнадцатилетняя я оказалась недостаточно взрослой и зрелой, слишком стыдливой и скромной. В общем, я страдала полтора месяца, пока не… – Горло перехватило, и вампирша замолчала, пытаясь взять себя в руки. Слёзы бежали по щекам безостановочно. – Пока не обнаружила, что беременна от него. Я решила, что это конец, но всё-таки оказалась настолько глупа, что пошла к нему, потому что не знала, к кому ещё идти с этим. Он здорово повеселился, унизил меня снова, сказав, что теперь меня будут считать распущенной дрянью, не подозревая, какая я стыдливая и скучная для распущенной. Естественно, помогать мне он не собирался.
Я прорыдала всю ночь, а Стево к утру, видимо, догадался, что если я скажу обо всём отцу, у него могут быть проблемы, и прибежал, чтобы надавить и припугнуть. Это не произвело на меня никакого эффекта:
