не откажитесь получить за труды. Надеюсь, в дальнейшем мы с Дмитрием Васильевичем можем рассчитывать на вашу помощь?
Ирина заглянула в конверт. Там был ее обычный гонорар, и это ее вполне устраивало. Работа оказалась пустяковой, к тому же Ирина Андронова не любила, когда ей давали лишнее: это напоминало не то чаевые, не то плату за какие-то дополнительные секретные услуги – например, за выдачу заключения, устраивающего того, кто платит. Странно было лишь то, что платил Петр Петрович, только что с ее помощью выигравший у своего приятеля спор. За те деньги, что лежали в конверте, можно было купить сколько угодно коньяка, даже очень дорогого и старого.
– Мне доллар друг, но истина дороже, – правильно поняв ее замешательство, торжественно провозгласил Петр Петрович.
После этого Ирине оставалось только откланяться. Старики проводили ее до дверей, по очереди со старомодной галантностью поцеловали руку, и тяжелая, обшитая кожей дверь закрылась за ее спиной. Ирина услышала голос Петра Петровича, который с большим подъемом декламировал: «Сдвинем чашу с чашей дружно! Нынче пить еще досужно…»
Спортивная «хонда» Ирины ждала ее на стоянке напротив подъезда. Выйдя на крыльцо, Ирина нахмурилась: какой-то болван, приехавший позже ее, полностью загородил ей выезд, закупорив машину на стоянке, как пробку в бутылке, своим длинным черным «БМВ». Парочка старых чудаков, известных в кругах московских коллекционеров своей давней дружбой и некоторой эксцентричностью, мигом вылетела у нее из головы. Нет, в самом деле, что за хамство?! Как будто припарковаться больше негде…
Положение немного облегчалось тем, что вышеупомянутый болван – то ли сам водитель «БМВ», то ли его приятель – околачивался здесь же, у машины. Он стоял спиной к Ирине, беспечно привалившись задом к пыльному багажнику, курил и, задрав голову, разглядывал густо забрызганные осенним золотом кроны старых берез и лип, что росли во дворе.
Ирина поджала губы. Человек, чей затылок она сейчас имела сомнительное удовольствие лицезреть, явно был не стар и далеко не беден, а следовательно, почти наверняка имел какое-то отношение к криминалу – если не прямо сейчас, то в прошлом. А среди этих типов попадаются такие, кому безразлично, женщина перед ним, старик или ребенок… Впрочем, среди законопослушных россиян, не избалованных избытком денег, хамы тоже не редкость, так что…
– Послушайте, – сказала Ирина, постаравшись хотя бы поначалу скрыть одолевавшее ее раздражение.
Человек обернулся, и раздражение Ирины Андроновой многократно усилилось. Она злилась на себя за то, что, кажется, рада видеть это лицо, самой заметной деталью которого, как всегда, были темные очки. Она злилась на него за то, что он заставил ее злиться на себя, и еще за многое, многое другое – за то, например, что отыскать его не было никакой возможности, а вот он нашел ее сразу же, как только ему этого захотелось. Ну, и, разумеется, за то, что загородил выезд со стоянки, полностью лишив
