с первым неизвестным логики и вторым – опасности. Вадим домучил салфетку и взялся за следующую. Еще чуть-чуть и все его вычисления и расчеты будут отражаться на лбу, бегущей строкой.
Тихонько, чтобы не отвлекать мужа от раздумий, она взяла чайник, налила себе чай. Еле теплый напиток. Хорошо. Горячим чаем быстро не напьешься. Она выпила залпом и наполнила кружку снова. Никогда в жизни не пила такого ароматного, приятного вкусного, теплого напитка. Провести время с чашечкой чая и отвлечься от житейских проблем – предел совершенства. В конце дня чашечка травяного успокаивающего напитка была для Аллы бальзамом на душу, она ловила момент приятного времяпровождения, теплоты в желудке, ароматного вкуса и компании мужа. Хоть что-то приятное. Это компенсация за все сегодняшние переживания. Хоть на пять минут отвлечься от страха.
Тут и вправду что-то происходит. Только она не хочет в это верить, старается все обелить. Но Вадиму надо верить. Во-первых, он ее никогда не обманывал. Во-вторых, его факты были слишком реальны, и самое главное – очень страшны. И если он сказал, что есть опасность, значит, она есть. Если он сказал, что Алевтина Ивановна пропала, значит она пропала. Что же могло произойти с женщиной? В бесследное исчезновение Алевтины Ивановны Аля отказывалась верить. Даже думать об этом боялась, а когда полиции об этом рассказывала, говорила как во сне. Только бы это все было домыслами и опасениями Вадима. Ну не хотела она в это верить.
– Я пойду, – прервал ее раздумья муж – а ты погуляй по парку в людном месте и ни с кем одна не ходи. Даже с Никой не ходи одна. Поняла?
Алла опустила голову и на него не смотрела, ей стало грустно, что он уходит без нее, и тем более страшно, что он уходит без нее.
– А ты куда?
– Спасение утопающих, дело рук самих утопающих – он не хотел этого говорить вслух, но почему-то сказал, задумался и не проконтролировал свой язык.
– Что ты задумал?
Он встал из-за стола, наклонился к ее уху, аккуратно, не делая резких движений, взял нож, которым она резала котлету, и положил его в карман. Наблюдая за уходящими Николаем и Тамарой, шепнул:
– Наше с тобой спасение.
Наклонился, взял ее голову в свои огромные руки, повернул к себе и поцеловал в губы.
– Я люблю тебя – развернулся и ушел. Дома у этого поцелуя было бы долгое страстное горячее продолжение.
– И я тебя – еле слышно прошептала Алла. Надо было крикнуть, но она как всегда постеснялась. Николай с Тамарой стали невольными свидетелями поцелуя, зашептались, захихикали, как дети малые.
Она дотронулась пальцами до губ, стараясь закрепить поцелуй, чтобы он не улетучился и не выветрился.
«Я скажу Вадиму, что люблю его и скажу так, чтобы он услышал. Только бы с ним ничего не случилось».
***
«Преследовать меня никто не будет» – решил Вадим, не совсем уверенный в своем предположении и чтобы развеять сомнения спустился в подземный переход.
Эхо тут же подхватило
