угольки, сердито копошащиеся в темноте ночи.
Деревню в основной массе удалось потушить, кроме того места, куда были направлены огненные пчелы шамана орков: здесь глубокие борозды от выжженой земли простирались до самого леса, опушка которого находилась более чем в одном полете стрелы от околицы. Здесь, в лесу, пчелы также оставили длинные выжженные полосы. В местах, где пчелы падали на песок, образовались лужицы застывшего стекла, придавая пейзажу еще более нереальный, фантастический вид. На фоне всего этого четко вырисовывался круг, почти не тронутый огнем, который остался от защиты, созданной орком, который сейчас стоял над пеплом погребального костра.
– И что это? Шаманство? – спросил Сато. – А я предлагал вам его прирезать, когда была возможность.
– На твои эти шутки уже скоро перестанут реагировать, – парировал Котори. – Придумай уже что-нибудь более смешное и менее оскорбительное.
– Почему он носит цвета моего клана? – никак не унимался Мокороко. – Получается, что он принадлежит моему клану, служит моему клану? Как такое возможно? Я никогда не слышал, чтобы орки присягали на верность кланам людей.
– Послушай, он жил в монастыре, который находился на территории, контролируемой вашим кланом, чего тут удивительного, что он носит одежды, раскрашенные в цвета вашего клана. Ему просто больше нечего надеть, – отвечал ему Лин, – я не вижу в этом ничего удивительного.
По причине бедности крестьян, а также потому, что большая часть их и без того небогатого имущества сгорела, штаны, снятые с орка у стен монастыря, Лину так и не заменили. Хотя бы народ перестал шарахаться и бросаться наутек при виде воина, одетого в походный костюм орка снизу и в цвета летучих мышей сверху, так же как и перестал шарахаться от оставшегося в деревне белокожего обитателя монастыря, то есть настоящего орка.
– Вопросов действительно много, вы пробовали с ним говорить? – спросил Сато.
– Он по большей части молчит. С ним сложно разговаривать, – отвечал Котори.
Орк расположился в другом доме. Его мысли и намерения были пока непонятны четверке воинов. Как ни странно, крестьяне относились к нему намного лучше, чем к воинам. Намного менее подозрительно и более дружелюбно. Объяснялось это тем, что орк своими действиями спас добрую половину взрослого мужского населения деревни от неминуемой гибели, а также часть построек от огня.
На следующий после похорон день прогуливающиеся Мокороко и Котори нашли орка у сада камней, разбитого неподалеку от окраины деревни. Сад почти не пострадал от пожаров, и орк молча сидел и созерцал застывшие причудливые фигуры камней, разбитые среди прогулочных дорожек на песке. Фигуры перемежались небольшими прудиками и декоративными деревьями. Даже небольшим деревням в землях кланов были присущи утонченность и любовь к культуре. Люди империи считали, что традиции народа необходимо чтить, только тогда нация обретает единство, а с ним уверенность в себе, внутреннюю силу и могущество.
