прыжок на крышу музыкального салона, чтобы достать тридцать четыре теннисных мяча. Для его спасения пришлось вызвать пожарную команду. Фред пользовался в школе недосягаемой репутацией.
– Мамочка, это неважно. – Амабелла подняла на мать глаза, в которых по-прежнему стояли слезы.
Мадлен заметила на шее бедного ребенка красноватые следы от пальцев.
– Нет, важно, – сказала Рената. Она повернулась к Джейн. – Прошу вас, пусть ваш ребенок извинится.
– Рената, – начала Мадлен.
– Не вмешивайся, Мадлен.
– Да, нам, пожалуй, не стоит вмешиваться, Мадлен, – встряла оказавшаяся поблизости Харпер.
Похоже, она всегда соглашалась с Ренатой.
– Мне жаль, но я не могу заставить его извиниться за то, чего он не делал, – сказала Джейн.
– Ваш ребенок врет, – настаивала Рената, сверкая глазами за стеклами очков.
– Я так не думаю, – вздернув подбородок, возразила Джейн.
– Мамочка, я очень хочу домой. – Амабелла не на шутку расплакалась.
Странная новая няня Ренаты, молчавшая все это время, подняла девочку, и та обхватила ногами ее талию и уткнулась носом ей в шею. На лбу Ренаты пульсировала жилка. Она сжимала и разжимала руки.
– Это совершенно… недопустимо, – заявила она бедной смущенной мисс Барнс, которая задавалась вопросом: почему подобные ситуации не изучались в педагогическом колледже?
Рената наклонилась так, чтобы ее лицо было напротив лица Зигги:
– Если еще раз дотронешься до моей малышки, тебе не поздоровится.
– Э-э! – воскликнула Джейн.
Проигнорировав ее, Рената выпрямилась и обратилась к няне:
– Пойдем, Джульетта.
Они вышли через игровую площадку, а все родители сделали вид, что заняты своими детьми.
Зигги проводил их взглядом. Посмотрев на мать, он почесал нос и сказал:
– Я не хочу больше приходить в эту школу.
Саманта. Все родители должны пойти в полицейский участок и написать заявление. До меня очередь еще не дошла. Меня все это очень удручает. Возможно, меня сочтут виновной. Серьезно, даже когда рядом со мной у светофора встает полицейская машина, я чувствую себя виноватой.
Глава 8
За пять месяцев до вечера викторин
Северные олени съели морковку!
Мадлен открыла глаза в свете раннего утра и увидела прямо перед собой наполовину съеденную морковку. Эд, тихо похрапывающий рядом с ней, потратил накануне немало времени и старания, разгрызая морковки, чтобы придать им такой вид, будто их на самом деле грызли северные олени. Хлоя в пижаме удобно устроилась верхом на животе Мадлен: копна волос, широкая улыбка, озорные сияющие глаза.
Мадлен потерла глаза и посмотрела на часы. Шесть часов. Вероятно, лучшее, на что можно было рассчитывать.
