с домом их тоже достаточно, – парировал вождь отряда с резкими чертами лица и более ярким изображением огненной руки на шлеме, – твой брат, наверное, соскучился по тебе. Позволь, я отведу тебя в Ведьмину клетку.
– Благодарю, но не стоит, – таинственный огонёк заметался в глазах Чернисара, – разойдёмся мирно, Гостар. Никто не пострадает.
– Хорошо, Чернисар, ступай, – чуть громче произнёс воин Ведьминой клетки, именуемый Гостаром, сделав резкий шаг в сторону, и стоящий за его спиной боец выпустил тонкую струю пламени из огнемёта. Спустя мгновение прошелестела стрела. Бойцы бросились в рассыпную, выпуская залпы огня, стремительно сокращая расстояние. Квендар толкнул Игера в спину, а сам кинулся в заросли справа от него. Чернисар выпустил новую стрелу, которая нашла пристанище в груди медлительного бойца. Гостар, прыгая из стороны в сторону, подбирался к Чернисару. Его оружие шипело в руках, но у пламени был слишком короткий язык. Стрела свистнула ещё раз, вонзившись в ногу воина Ведьминой клетки, который повалился в воду, крича и сжигая залпами огнемёта траву. Квендар пытался оттеснить двух стражников, что окружали его. Следующая стрела пролетела в паре метров от Гостара. Вдруг, ближайших к Игеру боец повернул ствол оружия в его сторону. Чёрное древо вскочил на ноги, но огнемёт уже засвистел в руках неприятеля. Квендар кинулся к нему, выпустив в противника огненный рой, что дало возможность другому бойцу зайти со спины. Раздалось дыхание огня и крик Утопшего. Тем временем очередная стрела царапнула шлем Гостара, а оружие вождя воинов Ведьминой клетки опасно зашипело в руках, и горячее лезвие прошлось около Чернисара, но тот вовремя откатился в сторону выпустив стрелу. Костяной наконечник сквозь тяжёлую броню прогрыз бок Гостара. Чёрное древо с криком бросился на последнего бойца. Ствол огнемёта дёрнулся в сторону Игера, но тот опередил противника. Воин Ведьминой клетки был тяжелее и выше Чёрного древа, но броня сковывала его движения. Кинжал в виде ветви дерева неловко ударил в живот противника, но не смог пробить толстую броню и застрял между плотной тканью и металлической пластиной, тогда боец, развернувшись, взмахнул огнемётом, задев стволом висок Игера. Чёрное древо пал на колени. Дышащая огнём машина издала омерзительный свист, но тут воин с изображением огненной руки на шлеме запрокинул голову, когда стрела врезалась в его грудь в области сердца. Окинув Игера ненавистным взглядом, боец повалился к ногам Чёрного древа.
Чернисар натянул тетиву с новой стрелой, целясь в раненого бойца. Край его губы дёргался в гневе, в глазах сверкали красные искры. Квендар лежал лицом вниз. Из обугленной шеи и обгоревшего затылка медленно сочилась бардовая кровь. Броню и плащ с вышитой красными нитками огненной рукой пожирал огонь. Игер, трясущимися руками, перевернул его на спину. Лицо Утопшего сохранило гримасу ужаса и боли, зелёные глаза широко распахнулись, в них отражалось солнце.
– Пощады, Чернисар, прошу, – рыдал оставшийся в живых боец, зажимая рану на ноге, – это Гостар виновен, мы лишь следовали приказу.
– Я
