style="font-size:15px;"> – А кто же его не любит?
– Император Людовик может хорошо наградить, если сообщите, где скрывается Рюрик.
– Мы этого не знаем.
– Тысяча золотых монет… – в ответ аббат увидел только насмешливую улыбку. – Пять тысяч… Десять тысяч…
Не дождавшись согласия, Гунтбальд, скрывая раздражение, продолжил:
– Этот князь доставляет очень много, скажем так, неприятностей нашему императору Людовику. Чего он добивается, – не понятно. Хотелось бы встретиться с ним и обсудить возникшие разногласия. Вы можете найти возможность передать Рюрику это желание нашего императора?
– Как же мы ему передадим, если сами не знаем, – где его искать?
– Мы могли бы взять вас всех на службу. Оплата была бы не хуже, чем у императора Феофила. А за время службы помогли бы найти Рюрика. Если он предстанет перед очами императора Людовика, каждый из вас получил бы по тысяче золотых монет. Согласны?
Оскол отрицательно покачал головой:
– Нет у нас возможности служить императору. Истосковались мы по жёнкам нашим, хочется детишек своих потискать.
– А может – подумаете? Это очень много золота.
Ответом на слова аббата было полное молчание.
– Хорошо, – вздохнул Гунтбальд, – мы поможем вам вернуться на родину, но только вместе с вами поплывёт священник. Он будет пересказывать вам Евангелие, побуждать ваши сердца встать на путь познаний истин христианства, приобщать вас к его ценностям, одна из которых гласит: возлюби ближнего своего! Если эта истина безоговорочно войдёт в ваши сердца, то будет побуждать вас к совершению добрых поступков. Но это будет потом, а пока сообщите мне имена остальных…
Аббат поочерёдно переводил взгляд с одного воина на другого и слышал в ответ:
– Ульвар, Тыра, Путарь…
В это время писарь с усердием, высунув кончик языка и скрипя гусиным пером, выводил на пергаменте «Ульвар, Дир, Будтор…»
Покидая келью, Бермята склонился к уху Оскола:
– А чего это ты от золота отказывался?
– А ты уверен, что мы его получили бы? Это франки, а им после всего, что было с нами – веры нет.
Поучая Бермяту, он не обратил внимания на испуганного монаха, прижавшегося к стене и раскрывшего рот от удивления, который во все глаза рассматривал проходящих мимо русов. Едва последний из них скрылся из глаз, он буквально ворвался в келью и, вытаращив от возбуждения глаза, заверещал:
– Зачем вы их отпустили? Вы знаете кто это? Знаете?..
– Успокойся, брат мой! – умиротворённо произнёс аббат. – Здесь нет места для криков. Это тихая обитель. Ты, вероятно, Эббон?
Дождавшись утвердительного ответа, Гунтбальд продолжил:
– Его Высокопреосвященство предупреждал меня о тебе. Так тебе знакомы эти русы?
Эббон принял благочестивый вид и, перебирая чётки, негромко начал говорить:
– Я встречался с ними, когда проповедовал у данов. В то время Рюрик захватил город Худебю и погубил
