огляделся.
Да, так и есть. Шарль, Жан-Люк, братья Реми и остальные подъезжали к воротам. Дими помахал и пошел к ним. Почему-то бежать сегодня казалось неправильным. Возможно, из-за солнца.
– Добрый день, бонжур, рад вас видеть.
– Наши отцы получили послание наместника, – сказал Ален Реми. – Ему намного лучше, Дими?
Жан-Люк добавил:
– Мы принесли за него жертву Секване. Мы все вместе.
Димитрий не знал, что ответить.
– Вы хотите сказать, послание от Лукиана.
– Не от заместителя, – сказал Шарль. – Я видел письмо, там написано: Дука, стратиг. Почерк очень неровный, но мы ведь знаем, что наместник тяжело болел.
– Не… не понимаю. – Димитрий повернулся к дому, пытаясь сообразить. Косьма Дука не мог взять перо и написать свое имя, сколь угодно неровно. Лукиан не стал бы писать за него. Так кто этот, посягнувший на власть, плеонектис…
Филипп.
– Подождите меня здесь, – сказал Дими и двинулся к дому.
Он успел дойти до лестницы, когда из двери в портик, шатаясь, выступила его мать. Она была простоволоса, а головной убор сжимала в руках. Димитрий в ужасе бросился к ней.
– Матушка, идемте в дом, – сказал он. – Где дядя Филипп, матушка?
– Занят, – ответила она заплетающимся языком, – занят мужскими делами с одетыми в штаны вождями галльской преисподней… А это твои друзья-варвары?
Лицо у нее опухло от слез, и сейчас она вновь заплакала. Вином от нее не пахло.
– Спроси их… – Она вскинула руку и закричала: – Вы! Галлы!
Затем протиснулась мимо Дими к мальчикам. Дими ринулся за матерью, но удержать ее не решился.
Ифигения сказала громко:
– Мне нужен вампир.
Никто не шевельнулся. В недвижном воздухе висела пахнущая навозом пыль.
– Вы оглохли? Не понимаете языка? Дими, переведи. Скажи им, что мне нужен вампир, я заплачу золотой имперской монетой.
– Матушка, что ты говоришь?
Она повернулась к нему, держа в руках смятый головной убор, из глаз текли слезы.
– У тебя башка деревянная? Твой отец умирает. Ты дашь ему умереть или поможешь мне его спасти?..
– Аримановым змием?! – еле выговорил Дими.
Ифигения дала ему пощечину. Боли не было, но Дими уставился на мать. Щека горела, глаза щипало, и он знал, что если сморгнет, то расплачется.
Димитрий прошел мимо нее к своим воинам и тихо спросил по-французски:
– Знаете ли вы, где есть… зараженный?
Мгновение все молчали. Потом Шарль сказал:
– Есть в Сеньи, дальше по имперской дороге.
Дими кивнул:
– Хорошо. – Он оглядел своих преторианцев. – Никто из вас не обязан меня сопровождать.
– Мы
