было несколько недель назад…
Разумеется, дети никогда не забывают, когда взрослые делают что-то неправильное. Они складывают это на полочку, снабдив соответствующей ссылкой, а потом достают оттуда с неописуемым восторгом.
– А что, разве в суп кладут сыр? – размышляет Спенсер, когда я рассказываю ему эту историю.
– Разумеется! – восклицаю я с притворным негодованием. – Сыр в томатном супе обязателен.
– Это ретрорецепт, – добавляет Энди, – но все именно так. Стоит попробовать, Спенсер. Только брать нужно дешевый чеддер…
– Спасибо за подсказку, папа, – он усмехается и поворачивается ко мне: – Как поживает дражайшая Пенни?
– У нее все отлично.
– Все еще встречается с музыкантом на лодке?
Он имеет в виду Хэмиша, у которого бархатные пиджаки, галстуки, грива седых волос и особая манера «подавать голос» (то есть он всегда говорит так, точно выступает перед публикой).
– По его словам, он композитор, – с улыбкой говорю я, – да, встречается, но насколько это серьезно, я не знаю…
– Он ведь гораздо моложе ее? – спрашивает Энди.
Меня удивляет, что он в курсе. До истории с Эстелл мои подруги никогда его не интересовали.
– Да, думаю, ему немногим за шестьдесят.
– Совсем старенький, – выдает Иззи.
– Все относительно, – важно замечает Спенсер, похлопывая ее по руке, а потом поворачивается ко мне: – Передавай ей от меня привет.
Спенсер с Милли собираются уезжать, а я стараюсь скрыть свое разочарование из-за того, что они не остаются на ночь. Но концерт в Эдинбурге – это чертовски заманчиво, и они, со всеми распрощавшись и расцеловавшись, отчаливают.
– Славно посидели, да? – говорю я.
– Да, – кивает Энди, который вдруг как-то сдувается.
– Жаль, что они пробыли так мало.
– Мне тоже.
Он вытирает стол и оглядывает кухню, точно раздумывая, что еще надо сделать. Иззи скрывается в своей комнате.
– Но здорово, что у него своя полноценная жизнь, – замечаю я. – Я им горжусь, а ты?
Энди откашливается.
– Да, конечно, я тоже.
Его голос звучит как-то странно, точно ему особенно жаль, что Спенсер уехал, но я не могу понять почему. Да, визит был коротким, но это обычное дело. Мы привыкли к тому, что он объявляется, ставит всех на уши и исчезает, прежде чем мы успеваем понять, что он приезжал.
Энди загружает посудомоечную машину, а я иду наверх сделать ванну для Иззи и поболтать с ней, пока она будет плескаться в мыльных пузырях. Потом у нас по плану чтение – парочка глав из «Твитов», над которыми она всегда хохочет, затем я подтыкаю ей одеяло и целую на ночь.
– Ты была рада повидаться со Спенсером и Милли? – спрашиваю я.
– Да, – радостно улыбается она. – Мне нравится Милли.
– Мне тоже, – я улыбаюсь и пожимаю ее ладошку. – Она замечательная.
– Спенсер
