на царя был не похож,
Хотя им больше был любим.
Иван был добрым и другим
Зла не желал – любил людей,
Собак, коней и голубей.
Любил он многих, но вот чтобы
Сказать, что не было зазнобы
У младшего царевича нельзя.
Ходили слухи, что не зря
Он пропадал в одном дворе.
И кто-то видел на заре,
Как возвращался он домой,
Прощаясь у ворот с одной
Девицей… Но, молчу,
Сказать что-либо не хочу
Об этом больше. Здесь такое
Понятно – дело молодое.
Ну, вот такие были дети
У старого царя. И эти
Три молодца все вместе жили.
Сказать, что меж собой дружили
Нельзя, а так – был каждый сам себе,
Как говорится, «на уме».
И вот однажды поутру
Царь всех бояр созвал к столу,
(И сыновья тут рядом были)
И чтобы мысль не упустили
Царь начал сразу до еды:
Пока тарелки-то пусты
Все будут слушать и внимать,
И лучше станут понимать
То, что сказал он за столом
И дольше сознавать потом.
Промолвил царь: «Друзья мои!
Случилось так, что в эти дни
Узнал я радостную весть
Про то, что где-то в мире есть
Два средства, что помогут мне
Вернуться к молодой поре
И снова стать как прежде сильным,
И молодым, и вновь красивым.
И чудо то заключено
В прекрасных яблоках. Оно
Останется тогда навеки
Ещё в том самом человеке,
Кто закрепит его водою,
Да не простою, а «живою».
Её не зря все так зовут:
Она воскресит хладный труп —
Такою силой обладает,
Что тот, кто на себе познает
Её влиянье – будет жить
Без бед и больше не тужить.
Решил я нынче испытать
Всё это на себе. Узнать
Взаправду это или ложь,
Сказать, мне право, невтерпёж.
Ведь я не молод, и ждать долго
Уж не могу. Ну, кто настолько
Храбрейшим будет среди вас,
Что не боится в тот же час
Отправиться в края чужие
Да испытанья непростые
Пройти? И сможет мне добыть
Те чудеса, я, так и быть,
Его по-царски награжу:
Ему полцарства отпишу!»
И тишина вдруг наступила —
Так мысль царя всех поразила,
Что все как онемели сразу.
Тут Фёдор встал и молвил фразу:
«Царь-батюшка! Зачем других
