наступает медленно,как будто кто расставляет мебель здесь,
как будто кто выключает лампочки,
и смотрит, как свет выскочит
из стекла.
и воздух так кислородом вымягчен,
что, кажется, танечка и не теряла мячи,
и кто-то громко внутри кричит
о том, что окно – электрический щит,
отдаляющий тебя от
весны.
но её дыханием рот в рот
механизмы приведены
в действие.
и просыпается земля в детство
своё,
как спящая много лет горлица,
и с небом дождём целуется
до самого до утра.
и лица касаются, как рукой, ветра,
оставляя навечно шрам…
весна.
о поэтах. игра в слова
потому что сколько бы ни прошло времени,
мы не будем никогда сломанными,
мы не будем никогда брошенными,
это только игра в слова.
построить город, разрушить город,
и целовать
осколки.
как в детстве салки,
как в детстве прятки…
это только игра, игра.
от миллионов трагедий медленно умирать,
преувеличивать значение пустоты,
и нового знакомого объявлять святым,
и находить в нем столько красоты,
сколько никогда не будет.
люди
с патологическим ощущением
вечной непрекращающейся любви.
мы самые несчастные на свете —
всё, что нам нужно, есть в нас самих.
так кто нам даровал идеальный слух?
пусть он отнимет его, отнимет.
плывет самолет
и как я одна ко дну
иду, задержав дыхание…
так плывет самолет,
турбины его стихают,
пилоты его молчат.
оставленный город
глотает туманы,
думает, что он ленинград,
задыхается, захлебывается.
последняя на земле любовь,
последняя на земле смерть.
какие ночи на той стороне глобуса…
все звезды, что светят тебе, украдены.
мы были такими разными,
мы стали такими разными.
и улицами узкими
бредут, как немые узники,
все песни мои о тебе.
смотри, как сентябрь спел:
яблоками на землю дни.
смотри, как устал, поник
мой давний-давний сон.
и как я одна ко дну,
минуя каналы вен…
у меня не осталось ран.
вот видишь, ты был неправ.
цвет слов
марина, что вы наделали, марина?
не исчезают с земли, на которой гунны
певали свои веселые песни,
бежали к чужим женщинам
через сотни вёрст.
в москве так темно и тихо,
а вы в тарусе, грустная, в полный рост
глядитесь
