она словно струилась через этот загадочный минерал, будто, это был сказочный переводчик информации, переданной мне коричневым обитателем шара»…
Чтобы повысить свои шансы на успех, я собирался рассказать профессору Романову обо всем, и даже, если будет нужно, готов был солгать, лишь бы добиться желаемого результата.
Я собрался с духом, и на одном дыхании поведал обо всем, что замыслил рассказать. Поведал, как лишился дома, как поехал к ссыльной тетушке в Канск, как по дороге стал свидетелем уникальных событий произошедших на Тунгуске. Как целый год вспоминал по крупицам все произошедшее со мной. Показал артефакт, и рассказал, как стал единственным человеком, который видел коричневых небесных людей, которые готовы поделиться со мной знаниями и невообразимыми технологиями.
Владимир Владимирович задумался, и меня это не на шутку встревожило.
Я знал, что он располагает нужной властью для осуществления задуманного, и понимает, чего от него хотят, но я не знал, как он отреагирует на такой, мягко сказать фантастический рассказ.
Он встал из-за стола, и, выстукивая карандашом какую-то незнакомую мне мелодию, сказал:
– Работы на кафедре сейчас нет, но, если ты готов безвозмездно проводить кристаллографические исследования своего минерала, плюс к этому, вести составление и систематизацию минералогической коллекции университета, не вижу никаких препятствий, чтобы обсудить это более подробно, – заметил академик.
– Означает ли это, что вы согласны? – спросил я.
– А знаешь? Почему бы и нет, – кивнул профессор, и взял в руки серо-зеленый минерал. Лицо его тут же изменилось, и он с опаской и интересом взглянул сначала на камень, а потом и на меня.
– Действительно теплый! Такого я еще не встречал, – осторожно заметил Владимир Владимирович. – Хорошо! Расскажи обо всем подробно.
Из письма академика Романова В.В.
написанного в 1910 году:
Дорогой друг!
Спешу Вам сообщить,
У Полярного круга, на территории Эвенкии случилось загадочное происшествие. С одной стороны, Российская пресса оперативно сообщила публике о последствиях падения метеорита. С другой стороны, я знаю об этом событии не понаслышке и имею на руках часть артефакта и кое-какую информацию.
Один из моих студентов, разумный и добрый человек, был там в это время и поведал мне о случившемся. По словам моего воспитанника, к слову сказать, он не единственный очевидец этого события, это был не метеорит, а воздушный объект, умещавший в себе живое существо. Попавший под земной свет воздушный объект подвергся химическому изменению, причем очень энергичному.
Большая часть этого процесса для меня не ясна, могу лишь предположить, что свет в данном случае является агентом, который вызвал метаморфозы небесного тела. К сожалению, область этой реакции совершенно не изучена.
