визита Джала и Куми и негодования, вызванного их поведением, Роксана стала с беспокойством думать, как отреагирует на события Йезад. Конечно, ему нравится общество папы и папино чувство юмора, но семейные встречи бывают не так уж часто и длятся недолго – никакого сравнения с напряжением, которого потребует трехнедельный уход за лежачим больным.
– Надеюсь, Йезад не будет возражать, – сказал Нариман.
– Конечно, нет.
«Господи, неужели папа действительно читает мои мысли, как уверял меня в детстве?» Она промокнула ему лицо влажным полотенцем и вытерла.
– Дедушка, от тебя пахнет, как от Мурада после крикета, – сказал Джехангир, морща нос.
– Не груби, – одернула его мать.
Нариман улыбнулся:
– Я проиграл вчистую. А может, взял мяч на ногу.
Роксана извинилась – мало воды, чтобы полностью обтереть его губкой, но завтра она соберет ведро.
– Говорил я тебе утром, чтобы ты не заставляла меня мыться, – сказал Джехангир.
– О, значит, ты знал, что дедушка приедет? Папа, этот мальчишка становится хитер не по годам. Как хорошо, что ты здесь, папа, хоть ты его усмиришь. Хватит смеяться, принеси тальк для дедушки.
Он примчался через минуту с жестянкой «Синтола». Мама осторожно сняла с дедушки грязную рубаху и судру. Кожа на его предплечьях и животе висела складками, а на груди образовала два мешочка, усохшие груди. Два маленьких надувных шарика, из которых вышел воздух. И волосы на них пучками белых ниток.
Роксана скомкала судру и отерла ею пот со спины и подмышек отца. Посыпала тальком из жестянки и быстренько растерла, сетуя на отсутствие воды. Потом выудила из чемодана свежую судру и рубашку, помогла Нариману надеть их.
– Спасибо. Теперь я свеж, как маргаритка-дейзи.
– Это ты еще не видел, как потеет наша маргаритка с первого этажа, когда на скрипке играет.
Роксана унесла пропотевшую одежду и бросила в завтрашнюю стирку.
– Пора обедать. Я приготовила легкий рисовый супчик для Джехангу, у него что-то с желудком, но вам вполне хватит на двоих.
Роксана наполнила тарелку для сына и позвала его к столу; отцу она налила суп в мисочку.
– Тебе, папа, удобней будет есть из такой. Я помогу тебе, если захочешь.
Он протянул руку за мисочкой и поставил ее себе на живот. Мисочка в васильках поднималась и опускалась в такт его дыханию.
– Колышется, как лодочка, – заметил Джехангир, – а твой живот делает волны для нее.
– Только бы ни у кого морская болезнь не началась, – сказал Нариман, едва не пролив суп с ложки, которую подносил ко рту.
– Что, Куми забыла дать тебе утром лекарство? – спросила Роксана.
– Я принял таблетку, – пробормотал Нариман. – Просто сильно устал сегодня. Завтра будет лучше.
Джехангир подошел к дивану. Постояв минутку, он заявил, что хочет кормить дедушку.
– Это не игра. Ешь свой суп, пока он не остыл.
Джехангир мгновенно выхлебал суп и вернулся к деду.
– Теперь
