мы мирно собирали фантики "Золотой ключик" и "Снежок". "А ну-ка отними" и "Красная шапочка" ценились больше: не каждая семья могла позволить себе шоколадные конфеты. Плиточный шоколад стоил нереальных рублей, поэтому больших этикеток в дворовых коллекциях не помню вовсе. Самыми зажиточными считались девчонки, обладающие виртуозным даром разглаживать фантики утюгом. Я их всегда сжигала. Ровные и чистые они ценились дороже.
По баснословным "ценам" выменивались обертки заграничных конфет: один к трем – не меньше!
С открытками сложнее: забугорных не было ни у кого, кроме меня! Дядя Саша привез из Кореи. Фотооткрытка корейских девушек в национальных костюмах ханбок, собирающих чайный лист. Берегла эту карточку, так же трепетно, как огрызок розового карандаша и коллекцию мусора. Какая же она была яркая и красочная!
Помню фотооткрытку красной розы на черном фоне (фото-открытки, кстати, были большой редкостью, если не считать портреты актеров). Розу украшали объемные блестки из дробленого стекла.
Самые дорогие – 60 коп. – стереооткрытки или 3D. Буратино, Волк и Красная шапочка, Мюнхгаузен, а с одной мне даже подмигивала тетка. Открытку вправо-влево поворачиваешь и кореянка миг-миг, миг-миг.
Но я дрожала за открытками Зарубина, потому что он рисовал животных. Моя любимая – новогодняя, где заяц повис на кульке со сладостями и пытается срезать его ножницами с еловой лапы. С интересом разглядывала, какие же конфеты перепали зайцу. Или еще одна, – нестандартного вытянутого по вертикали размера, – где мишутка насыпает конфеты белкам в корзину, а они сидят на ветке и ждут, чтобы на веревочке поднять подарки в дупло. Там тоже много разных конфет, но, чтобы их рассмотреть, нужна лупа.
Вот вспомнила самые любимые открытки и понимаю, все они ни про дом, уют и накрытый стол – желательно с тортиком.
Открытками снабжала бабушка Вера, но не по большой и светлой любви – это стратегически продуманная многоходовка с целью устранения раздражителя, то есть меня. Чтобы поболтать с мамой.
Ба всегда на стиле: с насурмленными бровями и оранжевыми губами, под каждое платье в тон туфли. С утра пораньше летела на "свой" завод еще 10 лет после пенсии – видимо, пока все туфли не стоптала (из-за таких вот живчиков нормальным людям пенсионный возраст увеличивают).
Каждый божий вечер после работы заезжала к нам, привозила булочки и пару открыток – мне повезло, что на остановке, где Ба ждала трамвай, находился газетный ларек. Минут пять мы рассматривали открытки, потом вместе с булочками меня отправляли восвояси досматривать картинки. Этого времени хватало на сплетни, чтобы ребенок не встревал и не путался под бабушкиными жестикуляциями.
Папу тоже устраняли – изолировали в зале перед телевизором, обложив "Правдой" и "Советским спортом", затыкали рот борщем.
Позже пришла мода на маленькие открытки, как принято сейчас говорить, визиточного формата – это привычная нам открытка, только сложенная пополам.
Ох, и гонялись мы за ними!
