минутку, мне надо отойти, – говорит она глухо. Выворачивается неловко из своего кресла так, чтобы он не видел её лица и скрывается за дверью комнаты отдыха.
Заявитель сидит на неудобном офисном стуле перед окошком, озадаченно глядя вслед смутно знакомой девушке. Он не успел увидеть её лицо. У него вообще нет привычки заглядывать в лица служащих разных контор, таксистов, барменов. А эта странная девушка только взяла его анкету и сразу опустила голову. Больше не поднимала, только змейкой скользнула в каморку сзади.
***
Юля прижалась к двери спиной. За столиком возле кулера застыла Людка, сотрудница ЦЭП из соседней кабинки. Она так и не донесла кружку чая до выкрашенных алой помадой пухлых губ.
– Юлечка, – сказала она, приторно улыбаясь. – У тебя что-то случилось?
В словах, вроде, искренняя забота, в глазах – огонь охотницы за новой сплетней, но Юля уже справилась с собой. В женском коллективе поневоле станешь крутым игроком в покер.
– Слушай, Люд. Чего-то не то съела, прям в жар бросает. Можешь выйти заяву принять вместо меня? Отдышаться надо. Пять минут буквально. Хорошо?
Людка глянула с тоской на свою кружку и тяжело вздохнула.
– Ну хорошо. Чаю вон попей. Я только заварила, глоток не успела сделать.
Юля благодарно кивнула и села на диван.
– Перезайти не забудь! – крикнула она вслед и уткнулась в огромную панель на стене. Пультом развернула изображение с камеры над своим рабочим местом. Сомнений никаких: это Макс. Шестнадцать лет прошло, а он тот же. И она та же, как оказалось. А ведь думала, что выкинула его из головы.
Школа №2000 [55.640846, 37.674478], 2007 год
Из летнего лагеря Юля вернулась совсем другой. Она вытянулась и загорела. А ещё оказалось, что все её блузки и футболки стали тесными. Мама прижала к себе и поцеловала в макушку, до которой едва дотягивалась.
– Мальчишки проходу не дадут, – сказала она, а Юля ответила:
– Больно надо.
Мама взяла кошелёк, и они пошли покупать новую одежду.
А потом, после линейки с торжественным поднятием флага, Юля шла по коридору к своему классу, а под кабинетом директора стоял мальчик и смотрел в окно. Он бросил на неё равнодушный взгляд и снова упёрся во что-то на залитом солнце школьном дворе, а она замедлила шаг, потому что зашумело в ушах почему-то, и вдруг захотелось смотреть на этого мальчика не отрываясь, и в профиль, и в анфас. И как будто чья-то рука ухватила её за сердце и потянула куда-то вниз, а потом отпустила, и оно заколотилось, и бешено замахало невесть откуда взявшимися крыльями.
Она прошла мимо, не отрывая глаз от его затылка, как подсолнух, не отрываясь, поворачивается за солнцем, и чуть голову не свернула. А потом зашла в свой класс. Собрала урожай восхищённых взглядов мальчишек, завистливых – девчонок, и села на своё место. Огляделась по сторонам, посмотрела на мальчика Диму, безнадёжно в неё влюблённого, на мальчика Витю, который предлагал ей встречаться, и она была готова согласиться, на заносчивого Тима, сына какой-то шишки, красивого и модного. Они были дети: глупые, пустые, недоразвитые. Рядом с тем мальчиком у окна их, считай, и нет.
Юля думала о нём весь урок, разрисовывала его образ разными красками, а потом встретила в столовой, и поняла, что он ещё круче. Но он так же равнодушно скользнул по ней взглядом и сел за пустой стол под стенкой. Юля опустилась напротив. Тянула борщ из тарелки и невероятным усилием воли заставляла себя не смотреть, но глаза не слушались, глаза жадничали и выдавали хозяйку с головой. Тогда она увидела грусть в его глазах, и что-то ещё. Они были сами по себе, мёртвые и замученные, на красивом живом лице.
И она всё-таки спалилась. Он поднял взгляд и удивлённо посмотрел на Юлю, а она испугалась, уши полыхнули огнём. Юля уткнулась в полупустую тарелку с бурой жижей. Больше всего она боялась, что поднимет голову, а он стоит перед её столом. Когда она решилась посмотреть, новенький уже ушёл, стол оказался пуст и убран.
Чем дальше, тем больше Юлина влюблённость стала походить на одержимость. Она проникла в канцелярию и залезла в его личное дело. Узнала домашний адрес, и где он учится. А ещё оказалось, что он на два года её старше и перевёлся к ним из Тулы. А ещё это значило, что в следующем мае он уйдёт из школы навсегда, и, если Юля не поторопится, то больше никогда его не увидит.
Всё закончилось внезапно. Она не выдержала и подошла к нему сама. Перед этим все подруги наперебой твердили ей: подойди и поцелуй, неожиданно. Он обалдеет и не сможет от тебя оторваться.
И она пошла к нему. Красивой, гордой, как ей тогда казалось, походкой. Макс разговаривал о чём-то с двумя друзьями и не заметил Юлю, пока она не протиснулась между их плечами. Стараясь не думать ни о чём, и не упасть в обморок от его грустных глаз, Юля обхватила руками шею, вдохнула запах его чистой
