гнетущее чувство, что в этом месте нельзя нарушать тишину, что сохранялась множество десятилетий. Громкость их голосов уже заставляла внутренне содрогаться. И не только Грошикова – каждый член их маленькой группы чувствовал это, в том числе и Васильев.
Макар удалился достаточно далеко, когда остальные решились идти за ним. То же гнетущее ощущение подталкивало их, заставляло двигаться быстрее. Все прошли мимо Грошиковой, и та осталась в хвосте. Наталья подталкивала её, мол, пошли и пошли быстрее. Но её сестра и так бы пошла – ей не хотелось оставаться одной возле мёртвой избы.
Николай в это время всё дальше продвигался между домов. Он обнаружил большое количество ржавого металлолома и – как же это круто! – серебряное зеркальце без самого зеркала. Оно находилось под окном одного из домов, на половину погружённое в землю. Когда Николай вытащил его, протёр от грязи и осмотрел со всех сторон, хотел закричать от счастья, но не стал. Он выпрямился и посмотрел через дыру в стене, где раньше находилось стекло, внутрь деревянной постройки. У него всё сжалось внутри – казалось, сейчас какое-то ужасное чудовище в образе безобразной девушки в белом одеянии выскочит из-за дверного проёма и с диким воплем кинется на него. «Как ты посмел взять моё зеркальце?!». Николая передёрнуло от жуткого видения. Он отвернулся, крепче сжал зеркальце и поспешно отошёл.
Макар дошёл до того места, которое выбрал в качестве обители для своего эксперимента над психикой своей и остальных. Здание вызывало в нём восторженный трепет. Ощущали ли его другие? Обернулся назад, взглянул на приближающуюся группу, – «Так и знал, что пойдут все» – и вбежал по крыльцу к входу в часовню.
Забытая Богом деревянная часовня выделялась на фоне обычных изб, посчитать её за одну из них было крайне сложно. В длину она была метров пять, примерно такой же в ширину. Окон не наблюдалось, так что выход из неё, вероятнее всего, только один. Над прохудившейся крышей располагался дырявый купол. Его вершину венчал христианский крест.
Васильев зашёл внутрь. Кирилл взошёл по крыльцу и остановился у открытой двери. Не очень-то ему хотелось заходить в эту жуткую постройку. Всякие заброшки вызывали у него страх и отвращение, и он всегда пытался избегать просто взгляда внутрь. А тут ещё заброшка имеет религиозную историю, что в несколько раз хуже, и вызывает у него немой ужас. Фильмы ужасов открыто давали понять: ни в коем случае не подходите к заброшенным зданиям, не испытывайте судьбу!.. Кирилл оборвал свои мысли. Неужели он и правда настолько труслив? Макар же зашёл внутрь, причём без колебаний. Он что, лучше Кирилла? Нет, конечно! Кирилл обернулся, посмотрел на остальных. По их дёрганым движениям и беглым взглядам было ясно, что они тоже не в духе заходить за Васильевым. Кирилл, наверное, больше всех не хочет этого делать… Он в мыслях выругался в свой адрес и зашёл внутрь, пока другие возникающие мысли вновь не намекнули на то, что Васильев во всём лучше его.
Почему бы не уехать? – подумала Наталья в тот момент, когда Иванов скрылся во тьме часовни. Она вся
