божеством неба, дождя или физического света, является ли Ваю чем-то большим, нежели божеством ветра и воздуха или, самое большее, жизненного дыхания. Что касается других менее значимых богов, то их натуралистическое истолкование имеет под собой меньшее основание, чтобы говорить о нем с уверенностью; совершенно очевидно, что Варуна это не просто ведийский Уран или Нептун, но бог с огромными и значимыми моральными функциями; тем же психологическим аспектом обладают Митра и Бхага; Рибху, которые силой ума придают форму вещам и своими трудами строят бессмертие, только с огромным усилием можно втиснуть в прокрустову меру натуралистической мифологии. Все же, приписав создателям ведийских гимнов хаотический строй мыслей, эти затруднения можно если не преодолеть, то по крайней мере постараться их избежать. Но к Сарасвати такое отношение будет неприменимо. Она, совершенно ясно и очевидно, есть богиня Слова, богиня божественного Вдохновения.
Если бы на этом все и заканчивалось, мы бы не ушли дальше того самоочевидного факта, что ведийские риши были не просто варварами с натуралистическими представлениями, но имели психологические идеи и умели творить мифологические символы, которые представляют не только зримые явления физической Природы, важные для их земледельческого, скотоводческого, кочевого образа жизни, но также и внутренние действия ума и души. Если мы должны рассматривать историю древней религиозной мысли как движение от физического к духовному, от чисто натуралистического ко все более этическому и психологическому взгляду на Природу, на мир и на богов – а этот подход сегодня является общепринятым, хотя ни в коем случае не бесспорным[22] , – то мы обязаны предположить, что ведийские риши, по меньшей мере, уже переходили от физической и натуралистической концепции богов к концепции этической и духовной. Но Сарасвати не только богиня Вдохновения, она в то же самое время есть одна из семи рек древнего арийского мира. Сразу же возникает вопрос – откуда взялось это поразительное тождество? И как эта связь двух идей представлена в ведийских гимнах? Но и это еще не все, ибо Сарасвати важна не только сама по себе, важны и те, с кем она находится в связи. Прежде чем идти дальше, давайте окинем их быстрым взглядом, чтобы увидеть, чему они могут нас научить.
Отождествление реки с поэтическим вдохновением встречается и в греческой мифологии, но в ней Музы не рассматриваются как реки, они только связаны, не слишком понятным образом, с определенным земным потоком. Поток – это река Гиппокрин, Лошадиный источник, а для объяснения названия мы имеем легенду, согласно которой он возник от удара копыта божественного коня Пегаса: конь ударил копытом по скале, и из нее забили воды вдохновения. Была ли эта легенда всего лишь греческой сказкой, или в ней есть некий особый смысл? Понятно, что если смысл есть, то он, раз, очевидно, речь идет о психологическом явлении, о возникновении источника вдохновения, должен быть психологическим, ибо это, наверняка, была попытка отображения определенных психологических фактов
Не думаю, что мы обладаем реальным материалом для установления происхождения и ранней истории религиозных идей. О чем действительно свидетельствуют факты, так это о том, что даже раннее учение содержит одновременно и психологический, и натуралистический элементы, у него как бы два лика, первый из которых в большей или меньшей степени затемнен, но никогда не стерт полностью даже у варварских рас, даже у таких рас, как племена Северной Америки. Но это учение, хотя оно и первобытное, никак не может быть сочтено примитивным.
