над его словами. Кручу в голове нашу дневную встречу и понимаю, что я ничего не понимаю. О чем он?
– Днем я уволилась. И ты, между прочим, сам подписал мое заявление, а потом отозвал, – выдаю встречное обвинение. – Никаких других уговоров точно не было между нами.
Раз я не помню, значит не было, все просто.
Ведь просто?
Вроде как.
На первый взгляд.
– А я вот помню. Там, где ты встаешь передо мной на колени и радуешь меня своим болтливым ртом, и разговоры тут совсем не причем, – слегка прищуривается, медлит немного, неспешно сканирует меня с ног до головы, а после теряет всяческий интерес, возвращаясь к своим бумагам. – К концу дня соберешь мне реестр всех действующих договоров, с обозначением срока действия, условиями пролонгации, фактами нарушения исполнения обязательств, а также условиями оплаты. И Эльвиру мне позови, – окончательно забывает о моем существовании.
Пока он говорит, мои эмоции меняют спектр от возмущения до какого-то незнакомого мне чувства, которое острыми иглами вонзается в мою грудь. Я отгоняю его от себя, но не мысли о том, зачем ему Эльвира. Которая уж точно не откажется встать перед ним на пресловутые колени.
Боже, я точно с ума схожу!
Пытаюсь переключиться на рабочий лад, но перед глазами все та же Эльвира. На все тех же коленях. Перед все тем же Игнатом.
Кажется, я ненавижу.
Их обоих.
Но Орлова больше.
Так бы и отхлестала его теми же документами, что он изучает.
Даже ненадолго представила, как бы это выглядело. Полегчало. Самую малость, но все же.
– Что-то еще хочешь мне сказать? Или твоя память улучшилась? А может у тебя есть свои предложения.
И снова я его бью в своих мыслях. Так реально легче.
– Других сотрудников из своего отдела привлечь к работе могу? – уточняю, а то вдруг у них там тоже выдана своя порция распоряжений от начальства, и тут я такая распрекрасная явлюсь и впрягу всех.
И не зря спрашиваю.
– У них своя работа.
– Что будет, если не успею закончить к концу дня все собрать?
Надо же знать мотивацию на дело.
– На увольнение даже не надейся. К тому же, сегодняшний день заканчивается через… – бросает мимолетный взгляд на часы, – пятнадцать часов и сорок семь минут. Если не будешь их тратить впустую, то, вполне вероятно, успеешь.
Подсчитываю и обалдеваю.
– А ничего, что у нас нормированный рабочий день, а мне еще сына нужно из садика забирать и вести на тренировку?
– У него разве дедушки нет? Бабушки? А если не справляешься с заботой о ребенке, значит твоя единоличная опека попадает под сомнение.
Не знаю, как меня не разрывает от всколыхнувшихся эмоций. Он ведь сам… сам забыл, не позвонил, как обещал, а я виновата? Тупая, конечно, мысль. Не о том я думать должна. Но все равно жутко бесит!
– Запоминать все лучше надо, глядишь, тогда бы и сомнений не возникало, –
