вместе с ним на место, называемое Армуган, где было значительно лучше.
Казган остался на этом месте, а мы с амиром Хусайном попрощались с Казганом и поехали дальше степью без всякой дороги. После долгого пути мы достигли берегов реки Мургаба.
Здесь мы получили неприятные известия из Герата; в наше отсутствие амир Бакыр привлек на свою сторону население Герата и захватил власть в свои руки. Хусайн обратился ко мне за советом, как лучше поступить при таких обстоятельствах. Я высказал мнение: следует нам обоим вместе напасть на Герат; в случае удачи мы достигнем своей цели; в случае неудачи заслужит похвалы по крайней мере наша храбрость.
Амир Хусайн принял мой совет. Я стал гадать по Корану; гадание предвещало удачу нашему предприятию, и мы еще более укрепились в нашем намерении. Амир Хусайн обещал мне, в случае удачи, разделить со мной обладание Хорасаном.
С тремястами лучших своих всадников я направился с ним к Хорасану[109]. Мы приблизились к этому городу; городские ворота оказались открытыми настежь.
Это обстоятельство сильно встревожило амира Хусайна: если ворота открыты, значит, враг настолько силен и настолько не считается с нами, что не счел даже нужным запереть городские ворота при приближении наших богадуров. Я как мог успокоил амира Хусайна, а потом ударил коня плетью и поскакал к городу, увлекая за собою воинов. Амир Хусайн с воинами поскакал в середину города, а я остался у ворот на тот случай, чтобы, если враг сделает нападение извне, защитить воинов, которые вошли в город.
Между тем амир Хусайн отправился к стану Бакыра, нашел его спящим и в таком виде захватил в плен[110]. Власть над Гератом снова перешла в руки амира Хусайна.
Мне амир Хусайн через гонца прислал приглашение войти в город. Воины Бакыра скоро узнали, какая участь постигла их амира, и вздумали было напасть на амира Хусайна; только появление моих богадуров заставило их немедленно подчиниться амиру Хусайну.
Амир Хусайн овладел Гератом с моей помощью, но свое обещание разделить со мною власть над Гератом он и не думал выполнять. Возмущенный такой неблагодарностью, – я тогда не знал еще его характера, – я хотел как следует наказать его: прогнать из города и самому овладеть Гератом.
Мои воины отказались следовать за мною; волей-неволей я был вынужден отказаться от своего замысла; я понял тогда глубокий смысл пословицы «Один верный спутник дороже тысячи неверных»…
Я расстался с амиром Хусайном и отправился назад к амиру Казгану.
Когда я пришел к амиру Казгану, он очень мне обрадовался. В это время против Казгана возмутились некоторые подвластные ему люди: во главе бунтовщиков стал некий Данышманджа-Углан[111]. Я сказал об этом амиру Казгану и посоветовал от имени Данышманджа-Углана разослать во все стороны
Здесь Хорасан поставлен ошибочно вместо Герата.
