в больнице, пестрили удивительным однообразием. Один отличался от другого тем, что во время утреннего обхода лицо врача становилось все радостнее и он все более рьяно убеждал меня, что скоро я буду абсолютно здорова. Возможно, из-за этого вынужденного покоя и нестерпимой скуки к выписке я была как после курорта, отдохнувшая и посвежевшая.
Последнего дня я ждала с радостью и тревогой. Радостно было от того, что я наконец покину эти стены, которые изолировали меня от общения, и перестану чувствовать себя обязанной. А тревожно потому, что нужно будет объяснить, что на предложение я отвечу отказом. А это непросто.
Я собрала свои вещи и стала ждать, когда придет доктор и выпишет меня. В глубине души не таяла надежда, что Остин не придет, что появятся неодолимые причины, которые не дадут ему прийти.
Но он пришел. Радостный и встревоженный, как и я.
– Тебя можно поздравить!
Он улыбнулся. Его улыбка слишком располагала к себе. Слишком. Он не оставил своих безумных планов. Кто он? Как мне ответить ему, чтобы не обидеть благородных намерений? Начать самой или дождаться, пока он напомнит о своем предложении? И, как назло, я так и не дозвонилась до подруги, придется торчать с вещами у ее двери. Буду надеяться, что она не уехала в очередной раз в Индию в свой ошрам.
Он наклонился и взял мою сумку. Я поняла, что надо действовать немедленно: и так все уже зашло слишком далеко.
– Стоп. Стоп! Стоп… С чего ты взял, что я еду с тобой? Да, ты помог мне, и я очень благодарна. Но тебя никто не заставлял это делать. Ты сам… Я никуда не поеду с тобой. Я тебя совсем не знаю. Не вижу ни одной причины, по которой мне стоило бы согласиться, но вижу тысячу причин, по которым мне стоит отказаться. Может, ты маньяк, и если я поеду с тобой, то мои кости найдут где-нибудь в парке через много лет, а может, ты продашь мои органы на черном рынке. Ты чертовски странно себя ведешь. Еще никогда не встречала человека, столь настойчивого в желании общаться со мной.
Он выпустил из рук мою сумку, и она со шлепком упала на пол. Наверное, мне стоило сказать все как-то иначе.
Он стоял спиной, и я не могла оценить реакцию на мои слова. Теперь я абсолютно точно не знала, что делать дальше.
Наконец Остин медленно повернулся. Глаза потемнели, губы сжаты в тонкую полоску. Но голос ровный и спокойный.
– Ты убиваешь меня своим недоверием! Если не хочешь так – давай иначе. Я уезжаю из города. По делам. Надолго. Мне нужно, чтобы кто-то пожил в моей квартире это время. Дом совсем новый, хорошо, если половина квартир заселена, и я боюсь, что если никого не оставлю там, то меня обчистят. Можешь сообщить всем своим друзьям, где ты, как меня зовут, позвонить в полицию и сказать всю ту ерунду, которую только что сказала, только, прошу тебя, не делай глупостей. Тебе некуда идти. Не можешь же ты ночевать на улице!
Я замялась, ведь все это было правдой.
– Иди звони, я тебя буду ждать у лифта.
– Ладно.
Мой голос прозвучал жалко. Он победил. Сообщу всем друзьям свой новый адрес для безопасности,
